Смуга с Новицким осторожно пробирались через каменные завалы, где обитали лишь змеи, крысы, хищные птицы да летучие мыши. Но Агуа нигде не было видно, а заходившее солнце уже начинало рассеивать по небу пурпурные блики.
– Может, ей не удалось незаметно ускользнуть от Онари, – вполголоса предположил Новицкий, обводя взором развалины. – Если она сейчас не придет, то в темноте и подавно не отважится тащиться на эти мертвые руины.
– Жуть берет от этого вонючего кладбища, – отозвался Смуга.
– Томек говорил, все это произошло из-за землетрясения, и…
Тут Новицкий осекся – где-то совсем рядом зашуршали кусты. Секунду или две спустя перед пленниками предстала запыхавшаяся Агуа.
– Хорошо, что вы здесь, – едва слышно вымолвила индианка, пугливо озираясь. – Вожди начинают большую войну с белыми. Вам надо бежать!
Смуга, пристально посмотрев на Агуа, спросил:
– Для чего ты нам это говоришь? Разве можно доверять тому, кто предает своих?
– Я знала, что ты так подумаешь, но это не предательство! – горячо возразила женщина. – Взгляни на это багровое небо! Не пройдет и четырех дней, и Укаяли тоже покраснеет – от крови белых людей. Если вы сбежите сию минуту, вы все равно не успеете предупредить других белых. Так что я даже своих не предаю – вы все равно нам не помешаете.
– Но ты все-таки нас предупреждаешь! С какой стати? Мы ведь тоже белые.
– Если бы все виракочи были такие, как вы, мы бы с вами не воевали, – ответила Агуа, повернувшись к Новицкому. – Потому и предупреждаю, что не хочу твоей смерти, кумпа.
Молчавший до этого Новицкий, наклонившись к индианке, дотронулся до ее плеча:
– Ты добрая и честная женщина. Значит, вожди надумали нас прикончить?
– Сначала предложат, чтобы вы сражались за нас против белых, – пояснила Агуа.
– А если откажемся? Тогда они нас отправят на тот свет, верно? – уточнил Новицкий.
Агуа кивнула в ответ.
– Ты говоришь, что хочешь нас спасти, – заговорил Смуга. – Но как нам спастись, если мы безоружны?
– Виракоча, я знаю место, где спрятано ваше оружие. Для этого я сюда и пришла.
– И мою одежду ты оттуда принесла, – предположил Новицкий.
– Нет, кумпа, нет! Одежду взял Онари. Никто, кроме него, не решился бы пойти туда, где обитают злые духи.
– Я ваших злых духов не боюсь, – отрезал Смуга. – Если ты и правда хочешь нам помочь, говори, где спрятано оружие.
– Слышала, что ты, виракоча, великий чародей, – прошептала в ответ Агуа, благоговейно поглядывая на Смугу. – Злые духи тебя не испугают!
– Скажи наконец, где спрятано оружие, – поторопил ее Смуга.
Агуа вновь стала беспокойно озираться, потом дрожащим голосом шепнула:
– Там, выше. В том большом доме, в котором наши предки молились Солнцу. Отыщи на стене красноглазую змею. Нажми ей на лоб, и перед тобой откроется путь к злым духам.
– А как ты об этом разузнала? – допытывался Смуга.
– Я подсмотрела, как это делал Онари, когда брал одежду для кумпы.
– Значит, ты все же была в этом тайнике и злые духи ничего плохого тебе не сделали, – заключил Смуга. – Не так уж там и страшно, как ты говоришь.
– Ошибаешься, виракоча, – перепугалась Агуа. – Только Онари осмеливается к ним входить. Я ждала у стены с этой змеей, и стена сама собой задвинулась. Будь очень осторожен!
– А ты точно знаешь, что оружие еще там?
– Точно, виракоча.
– И не боишься, что Онари догадается, кто показал нам дорогу в этот схрон? – недоверчиво спросил Новицкий. – Тебе ведь известно, какая кара ждет предателей. Мы не хотим, чтобы ты погибла!
– Ты не думай обо мне, кумпа! Ничего мне не сделается… Даже если Онари и догадается. А другие подумают, будто это еще одно колдовство белого чародея.
– Мне кажется, ты чего-то недоговариваешь, – заявил Смуга, сурово глядя на индианку. – Может, это Онари велел тебе сказать нам о войне и показать, где спрятано оружие?
Агуа смотрела Смуге прямо в глаза, честно и открыто. Мгновение помолчав, она сказала:
– Ты недоверчив, виракоча. Но мне нужно возвращаться. Онари с воинами скоро вернется с реки, там они готовили лодку для Тасулинчи. Старшие жены дома. Предупреждаю вас – бегите!
Простодушный Новицкий был тронут до глубины души. Он склонился к индианке, взял ее голову в ладони и нежно поцеловал женщину в лоб с изображением черного змея – оберегом от змеи.
– Хорошая ты женщина, Агуа. Прощай!
– Я тебя люблю, кумпа. Если бы могла, пошла бы с тобой. Беги к реке, кумпа, слышишь? – с нажимом шепнула ему Агуа и тут же исчезла в гуще кустарника.
Подождав, пока не смолкнет шелест ветвей, Смуга сказал:
– Везет тебе на женщин! И как это ты до сих пор в холостяках ходишь?