– Вон там аэропорт, – кивнул Хэнк в сторону реки.
Я никакого аэропорта не заметила, поэтому проследила за его взглядом. Вдоль кромки леса шла вымощенная дорожка. Она упиралась в рабочего вида строение, не слишком большое, но и не очень маленькое. Между дорожкой и зданием кто-то стоял на верхушке башни, напоминающей сооружение, виденное мной однажды на футбольном матче сына подруги: оно стояло в конце поля, оттуда матч снимал какой-то подросток с камерой. И та башенка была явно крепче – здешняя, на которую я сейчас смотрела, опасно кренилась.
– Там мужчина в клетчатой куртке смотрит на нас в бинокль, – уточнила я.
– Да, это Фрэнсис. Он должен нам помахать таким специальным флагом в шашечку. Это значит, что мы идем в верном направлении и можем садиться. А то радио не всегда работает.
Хоть я и не разбиралась в управлении воздушными судами, но очень сомневалась, что флаги в шашечку были частью официальной процедуры. Тем не менее я зафиксировала взгляд на Фрэнсисе в надежде на сигнал. Странная смесь облегчения и ликования охватили меня, когда я увидела, как он поднимает руку и машет нам флагом.
– Он разрешил посадку, – сказала я.
– Отлично! – ответил Хэнк. – Держитесь.
Самолет, кажется, полетел к земле еще быстрее. Я не только снова вцепилась в печатную машинку, но и уперлась ногами в пол, словно это могло как-то помочь при очевидно не самой мягкой посадке.
За миг до того, как колеса коснулись земли, я крепко закрыла глаза. Я ожидала, что меня будет трясти и мотать по маленькому салону, но нет: самолет сел мягко и плавно, и, несмотря на ощутимое давление, его совсем не трясло. Я открыла глаза.
Мы остановились прямо перед зданием аэропорта, всего в нескольких метрах от густых деревьев. Полоса находилась не в самом хорошем состоянии, но Хэнк, похоже, обошел самые большие выбоины. Это меня впечатлило.
– А вон и Глэдис, – кивнул Хэнк в сторону деревьев.
Я вновь проследила за его взглядом. Мне потребовалась пара секунд, чтобы понять, что он имел в виду: лес был густым и темным, полным неясных теней, а видимость еще и портили капли дождя на лобовом стекле.
– Это же лосиха, – поняла я, наконец, когда животное высунуло гигантскую голову из-за ветвей деревьев.
– Точно. Глэдис любит встречать самолеты. Если вы тут задержитесь, то познакомитесь поближе. Она дружелюбная, но все-таки это лосиха, так что будьте осторожнее.
– А какую еще живность тут можно встретить?
– Да всякую, – пожал плечами Хэнк.
– Понятно. – Я не могла отвести завороженного взгляда от Глэдис: она внимательно нас разглядывала, ее большие умные карие глаза, казалось, смотрели прямо в мои. Она глянула на Хэнка, на меня, потом снова на Хэнка и скрылась в лесной тени.
До этого я никогда не видела лосей вживую. И не представляла себе, какая такая «всякая живность» водится в этих местах, кроме тех же лосей и медведей, которые охотятся здесь на лосося, плывущего вверх по течению на нерест. Разумеется, я видела фотографии. Однако уже за несколько минут я поняла, что ни одна из них не отдает этому месту должное. Оно выходило за рамки всего, что я видела или могла вообразить. Я плохо подготовилась. Этот мир отличался от моего – очень отличался. И, вновь напомнила я себе, именно к этому я и стремилась. Миссия выполнена, юная леди. И Аляска все же пугала меня не так сильно, как причина, по которой я на ней оказалась.
Хэнк вел самолет, закладывая крутой поворот вправо и по-прежнему обходя крупные трещины и рытвины на полосе. Он остановился недалеко от башни Фрэнсиса – тот как раз спускался. Пилот помог мне сойти вниз вместе с моей машинкой и единственным рюкзаком – это было все, что я привезла с собой. Я тут же вытащила кепку и торопливо надела. Колени у меня слегка дрожали, но это ненадолго. На мне были лишь тонкая ветровка и футболка. Было прохладно и ветрено, моросил дождь, грозивший в любую минуту стать ливнем. Когда мы садились, облака были полупрозрачными, но сейчас я видела вдали темные тучи, двигавшиеся в нашу сторону.
– Как там ветер? – поприветствовал нас Фрэнсис. Клетчатый флаг он засунул в задний карман джинсов.
– Вполне нормально, – ответил Хэнк.
Даже если бы я сейчас захотела вмешаться в их разговор с моими менее позитивными комментариями, я бы не смогла этого сделать. Мой взгляд упал на куртку Фрэнсиса, и я лишилась дара речи. Горло сжал спазм, не давая вдохнуть. Куртка была короткая, шерстяная, с узором в красно-черную клетку, наверняка популярная в здешних местах модель. Я уже видела ее на Фрэнсисе, когда он смотрел на нас с башни, но не придала значения. Теперь же мое сознание – или что-то еще – уловило связь: мой похититель, Леви Брукс, тоже был одет в похожую куртку. Внезапно я вновь ощутила прикосновение ее грубой ткани, когда Брукс схватил меня за шею. До этого я даже не помнила, что он держал меня именно так. Но теперь ясно ощутила его кисловатый запах, забивающий нос и горло, резкую гнилую вонь его фургона. Я внутренне встряхнулась и прочистила горло. Воспоминания потихоньку возвращались, но сейчас для них не время и не место. Нельзя было терять контроль над собой.