Поехали дальше. На въезде в усадьбу нас встретил один из сыновей Мэя, кажется, Паша, а вскоре перед нами предстал сам хозяин, который всплеснул руками и стал жаловаться:
— Вы говорили, что на нас никто не нападет, а теперь пять коров пришлось на мясо пустить. Что же это делается? Я требую соблюдать наш договор. Мы скотину в поле не выгоняем и сами не выезжаем. Убыток сплошной…
Карлито Мэй изливал на меня потоки своего негодования, а я осмотрелся и прикинул, откуда лучше всего вести обстрел пастбища. Потом подумал, что из лесу усадьбу и дорогу не видно, они прикрыты холмом, и спросил фермера:
— Люди Петруся появлялись?
— Да. Позавчера. Но мы их прогнали.
— Они угрожали?
— Как водится.
— Из чего коров отстреливали?
— Из винтовок. Расстояние метров двести пятьдесят.
— Винтовки с глушителями?
— Нет.
— Сколько выстрелов было?
— Около сотни.
— А попаданий сколько?
— Семнадцать.
— В лес после обстрела ходили?
— Нет.
— А собак, — я посмотрел на цепных псов возле дома, — пускали?
— Тоже нет.
— Понятно. — Я посмотрел на сержанта. — Сдается мне, что вредители как раз на позицию выходят.
— Наверняка. — Сержант ухмыльнулся.
— Поищем их?
— Я не против.
Похоже, Мэй хотел что-то сказать, но я его оборвал:
— Слушай меня, уважаемый Карлито. Сейчас мы пойдем в лес, а ты выгоняй коров в поле. Как приманку, может пригодиться.
Фермер посопел, но согласился:
— Ладно.
Мэй сделал, что я ему велел, и, когда стадо оказалось на пастбище, мы с сержантом, обойдя усадьбу кустами, вошли в чащобу. Конечно, мы действовали спонтанно. Но противник дрянь, типичные ссыльнопоселенцы, то есть городские гопники и трущобные варвары. Другое дело, если бы довелось столкнуться с бойцами Руди Штайнера или наемниками. Но такие люди если бы желали навредить фермерам, то действовали бы более жестко и не стали бы зря жечь патроны. Так что наше решение было правильным.
Мы тихо двигались по опушке леса. Торопиться не надо. Медленно и спокойно, шаг за шагом, преодолели четыреста метров и вышли к первой лежке, которая осталась со вчерашнего дня. Примятая трава, кругом гильзы от старой магазинной винтовки «Маркс» калибра 7.62 мм и несколько окурков. Явно не профессионал работал. Наши выводы подтвердились, и мы двинулись дальше.
Однако прошли всего метров двадцать и, оказавшись над узкой расщелиной с родником, замерли. Внизу, у воды, кто-то был. Мы уловили шепот и переглянулись. Я указал сержанту налево, где была тропинка, а сам встал на краю расщелины и прислушался. Голоса были знакомые, это оказались люди Бронфмана, с которыми мне довелось столкнуться в гостиничном баре. Таких шнырей не жалко, но я не торопился. Был бы реальный бой, то пульнул бы вниз гранату, и все, а поскольку имеется только экономическое преступление, то и реакция соответствующая. Поэтому возьмем ссыльнопоселенцев живьем, поговорим с ними и посмотрим, как дальше поступать. Ведь можно сдать их властям, и Бронфман умоется слезами, а можно на него самим выйти и получить с главаря нечто стоящее, например услугу. Но об этом потом. Пока дело.
Я раздвинул кустарник и прислушался. Судя по звукам, ссыльнопоселенцы собирались выдвигаться. Пора. И тут я услышал посвист сержанта:
— Фью-ить!
Сигнал. Люди подо мной замерли. В прицел шлема они были видны очень хорошо. Три ярких пятнышка в тени. Нормально.
Прыжок. Я упал на одного боевика, и он охнул. Ноги спружинили, и я врезал прикладом автомата в голову второго. После этого хотел и третьего достать, но его сделал сержант, который навалился на противника со спины.
Три человека под нашими ногами. Бронежилеты, самозарядные винтовки с плохой оптикой и ножи-мачете. Небогатые черти. И взять-то нечего.
— Как-то быстро мы их уработали, — презрительно скривившись, произнес Валеев.
— Да, быстро, — поддержал я его и набрал на коммуникаторе номер Мэя. Наше дело сделано, теперь его работа. Пусть хватает ссыльнопоселенцев и тянет на ферму. У него подвалы хорошие и холодные, так что пленных вредителей даже пытать не надо. Посидят немного и сами обо всем расскажут, а нет, так лес большой и зверья дикого в нем хватает. Ну а мы пока молочка парного попьем, покушаем, отдохнем и поближе познакомимся с семьями Мэй и Ольсен.
Лейтенант Игнасио Ортега закинул в рот таблетку стимулятора и снова посмотрел на экран своего планшета. Схемы, графики, таблицы. Для несведущего человека полнейшая белиберда. Кривые линии и цифры. Однако для молодого сотрудника Управления «К» корпорации «Орисаба Инкорпорейтед» в этих графиках была вся жизнь базы «Дуранго». Он быстро понял, что попал в змеиное гнездо, где все друг с другом повязаны. Даже рядовые солдаты знали о жизни базы гораздо больше, чем руководство корпорации. Сотни тысяч реалов утекали в неизвестном направлении, коррупция процветала, кумовство было превыше всего, а выглядело это примерно так.