– Всегда готов! – как пионер, отчеканил я.
– Вот и славно. Завтра введу тебя в курс дела. А сейчас иди к ребятам, я сообщу о тебе, так что все будет нормально. Познакомишься, пообщаешься, узнаешь много интересного, хоть и брешут они много, особливо когда дело новичков касается.
Торговец попрощался и запер дверь. Выйдя на улицу, я заметил, что рядом со входом ждет Тихий.
– Ну, как прошло? – поинтересовался сталкер.
– Нормально. Он не такой страшный, как о нем говорят.
– Степанович мужик нормальный. Достали его все, вот и нервный, – пояснил Тихий, разминая шею. – Без этого человека весь молодняк, приходящий в Зону, загибался бы если не в первый, то во второй день точно. Ладно, пошли к ребятам.
Вокруг ничего не изменилось.
– Сейчас я тебя познакомлю кое с кем, – сказал Тихий. – Привет, Лось! – обратился он к мужчине в серо-зеленом комбинезоне.
– Здорова, Тихий.
– Познакомься – это Андрей. Новичок. И давай не будем в очередной раз заводить пластинку про новичков и так далее.
– Ну привет, – сказал Лось, протягивая мне руку. – А что, погоняло пострашнее да покруче не придумал еще?
– А в чем смысл? – спросил я здороваясь.
– Как тебе сказать. Приходит в Зону новичок, какой-нибудь спортсмен или охранник в прошлом. Идет он сюда зачем? Правильно, поднять денег, погеройствовать, чтоб потом, на Большой земле, перед цыпочками хвастать, рассказывая, какой он мощный и бесстрашный. Вот и придумывают себе прозвища, что-то вроде: Потрошитель, Пуля, Крюк. А на деле, как только отправляются на первое задание или повстречаются с мутантом, сразу наваливают полные штаны и бегут обратно, домой, к мамочке. Зона проверяет каждого, срывает маски, показывает истинное лицо человека. Она может наградить ценным артефактом, а может просто покалечить. Обязательно постарается убить или страшно наказать, сделав из тебя зомби. Будешь потом скитаться, ни жив ни мертв, пока не схватишь пулю или не сгинешь в аномалии. В Зоне нужно оставаться человеком, а не превращаться в последнюю мразь. Насчет прозвища не переживай. Она сама даст тебе имя, если, конечно, не уничтожит. Пришел с чистым сердцем – можешь не сильно переживать. Зона это обязательно увидит, но проверять будет в любом случае.
– Я понял тебя. Спасибо за информацию. Приму к сведению. Постараюсь ее не злить. Да и не за тем пришел.
– Ладно, вводный инструктаж получил, а теперь пошли к парням, посидим, отдохнем, перекусим, – позвал Тихий.
Мы подошли к костру и сели рядом со сталкерами.
– Жратва ужасная, не то, что раньше, – посетовал один из них.
– А ты знаешь, как было раньше? – поинтересовался Тихий. – В Зоне без году неделя, а все туда же.
Сталкер замолчал, всем видом выказывая недовольство.
Дабы разрядить неловкую обстановку, другой парень решил рассказать анекдот:
– Короче, слухайте, типа голос из рации на базе военсталов: «Патроны и гранаты кончились, спруты окружают!», а ему типа в ответ: «Не орите, я не глухой, слышу, вычеркиваю!»
Все, кто сидел у костра, засмеялись. Даже я, хотя с трудом понимал, о чем речь.
Тихий, утирая слезы, достал из рюкзака нарезанный серый хлеб, банку тушенки и две банки апельсинового сока.
– Давай-ка похаваем, – сказал он, протягивая ломоть хлеба. – Скромненько, конечно, на мишленовскую звезду не потянет, но чем богаты. Привыкай к такому рациону. Хорошо пожрать в Зоне – большая удача. Разве что забредешь на Карьер и заночуешь у ученых. Или заработаешь такую сумму, которой хватит на спецзаказ.
Достав складной нож, я насадил на него кусок тушенки. Хлеб действительно был не очень, но жаловаться Андрей Томашевский не привык, да и не в том месте сейчас находился, чтоб крутить носом. Один из сталкеров отобрал гитару у того, что бренчал на ней, взялся поудобней, после чего из инструмента полилась приятная мелодия. В сотни раз лучше той, от которой вяли уши. С едой расправились довольно быстро. Я не насытился, но и голоден уже не был. Ноги гудели, спину ломило. Первый день в Зоне выдался достаточно трудным. А в голове крутились мысли: «Столько нового вокруг, аж голова пухнет. Аномалии, сталкеры, быт их, жратва невкусная, а я почему-то вспомнил Петровича. Как там старик? Не прилетело ли ему от людей Клементьева за то, что мне подсобил?» В том, что они узнают, я не сомневался. Не должны, но если… Порву тварей в клочья, когда вернусь.
Тогда Андрей еще не знал, что на Большую землю он вернется не скоро, а возможно – никогда…
Глава 3. Симбионт
«Мир, вероятно, спасти уже не удастся, но отдельного человека – всегда можно».