— Хорошая идея, Джонни, — признал Петер. — Отличная.
Ночью Петер Кесслер продолжал думать о предложении Джонни Эджа. Это значило в три раза больше прибыли.
4
В полвосьмого вечера Джордж Паппас стоял напротив «Синематографа Кесслера» и смотрел, как народ валит на сеанс. Он достал часы, вздохнул и покачал головой. Этот синематограф изменил распорядок жизни города. После семи вечера до его открытия на улицах можно было встретить лишь редких прохожих. Сейчас уже почти восемь, а толпы идут и идут смотреть кино.
Среди зрителей попадались не только горожане, но и фермеры. Да, этот кесслеровский помощник, Джонни Эдж, действительно деловой парень — везде, где можно, он развесил афиши.
Джордж Паппас опять вздохнул. Как ни странно, но он чувствовал, что кино не мимолетная забава, что оно надолго. Он уже побывал на сеансе и считал, что в его жизнь вошло что-то новое и важное. Паппас еще не знал, как кино изменит его жизнь, но то, что изменит — не сомневался.
Джордж владел маленькой кондитерской в пяти кварталах отсюда. В семь они с братом закрывались и шли ужинать. За исключением суббот, делать по вечерам было нечего. Но сегодня вторник, а у «Синематографа Кесслера» толпится больше народа, чем по субботам слоняется по улицам всего города. Паппас вновь вздохнул и подумал, вот бы и в его кафе привлечь столько посетителей.
Он направился домой, размышляя над этой проблемой, и неожиданно замер, как вкопанный. Мелькнула идея. Мысль пришла на греческом языке. Она появилась так быстро и естественно, что до конца Джордж понял ее только тогда, когда машинально перевел ее на английский. Это был просто великолепный ответ на его вопрос. Он развернулся и поспешил к синематографу.
У дверей Эстер продавала билеты.
— Здравствуйте, миссис Кесслер, — поздоровался Джордж Паппас.
— Здравствуй, Джордж, — кратко ответила Эстер, занятая продажей билетов.
— Где мистер Кесслер? — спросил Джордж со своим смешным акцентом.
— Он внутри.
— Я хочу поговорить с ним, пожалуйста.
Она с любопытством взглянула на молодого человека, привлеченная серьезностью, с которой он произнес слова.
— Он выедет через несколько минут. Сеанс вот-вот начнется. Я ничем не могу помочь?
— Я подожду, — покачал головой Джордж. — У меня к нему одно дело.
Эстер наблюдала, как он подошел к двери и прислонился к косяку. Интересно, что у Джорджа за дело к Петеру, мелькнула у нее мысль, но зрителей было так много, что она через несколько секунд забыла о его присутствии.
Джордж в это время тоже не прохлаждался. Стоя около двери, он насчитал около сорока человек, а когда заглянул вовнутрь, увидел, что зал набит битком. В ожидании сеанса люди болтали, некоторые ели принесенные фрукты и сладости. Джордж подумал, что собралось не менее двухсот человек. Когда Петер закрыл двери, на улице еще оставались люди и постоянно подходили все новые.
Кесслер поднял руку.
— Через час будет еще один сеанс, — сообщил он не попавшим в зал. — Синематограф переполнен, но если вы подождете, обязательно увидите фильм.
По толпе пронесся шепот разочарования, но ушло всего несколько человек. Их заменили новые зрители, причем их оказалось значительно больше, чем ушедших. Постепенно образовалась очередь.
Петер заглянул в зал и крикнул:
— Джонни, начинай.
Когда огни погасли, раздались аплодисменты, но при появлении первых кадров наступила тишина.
Петер раскуривал сигару, когда к нему подошел Джордж.
— Здравствуйте, мистер Кесслер.
— Привет, Джордж, — добродушно ответил Кесслер. — Как поживаешь?
— Неплохо, мистер Кесслер, — вежливо ответил Джордж Паппас и огляделся по сторонам. — К вам ходит много людей.
— Да, Джордж, — улыбнулся Петер, попыхивая сигарой. — Все хотят посмотреть картину. Ты уже видел?
Джордж Паппас кивнул.
— За синематографом будущее, — торжественно объявил Кесслер.
— Мистер Кесслер, я тоже так думаю, — заверил его Джордж. — Вы хорошо разбираетесь в том, что хотят люди.
— Спасибо, Джордж, — довольно улыбнулся Петер и полез в карман жилета. — Джордж, выкури сигару.
Джордж с серьезным видом взял сигару, поднес к носу и понюхал, хотя не только не любил сигар, но даже не переносил запаха табачного дыма.
— Хорошая сигара, — похвалил он.
— Мне их привозят из Нью-Йорка, — гордо сообщил Петер Кесслер. — По шесть центов за штуку.
— Если не возражаете, мистер Кесслер, я выкурю ее после ужина, чтобы получить больше удовольствия, — сказал Джордж и аккуратно спрятал сигару в карман.