Внезапно вспомнив, что он видел ее в кошмарном сне, Эдж бросился бежать. По этой улице он много раз бежал за девушкой. Он напряг зрение. Там на углу должна стоять девушка. Ему показалось, что за углом мелькнула женская юбка. Она там, она должна быть там! Он знал, что все произойдет сейчас.
Джонни пронзительно закричал:
— Дорис! Дорис! Подожди! — Его крики эхом отозвались на пустынной улице.
Он споткнулся и упал. С трудом поднялся, пробежал еще несколько шагов и упал опять, на этот раз в лужу. Джонни устало попытался встать, но не смог и опустил голову в воду, которая приятно холодила горящее лицо.
Словно во сне он услышал визг автомобильных шин. Откуда-то издалека донесся мужской голос:
— Кажется, на дороге кто-то лежит.
Послышались шаги, и внезапно прямо над головой раздался взволнованный голос:
— Здесь какой-то мужчина!
Чьи-то руки перевернули его. Джонни хотел, чтобы его вставили в покое — в луже лежать так приятно.
— Да это мистер Эдж! — изумленно воскликнул голос.
«Что в этом удивительного? — лениво подумал Джонни. — Неужели он думал, что я окажусь кем-то другим?»
Его подняли и отнесли в машину. Опять стало холодно, и Джонни начал бить озноб.
— Что нам с ним делать? Ты только посмотри на его вид.
— Наверное, напился, — ответил женский голос. — Знаешь, где он живет? Отвезем его домой.
Слово «домой», как гром, прогремело в голове. Джонни, и он с трудом открыл глаза.
— Только не домой, — прошептал он дрожащим хриплым голосом. — Я не поеду домой!
На него обернулись испуганные лица с переднего сиденья. Джонни узнал мужчину. Это был Боб Гордон, который снимал на студии вестерны, а женщина, вероятно, была его женой.
— Гордон, — устало пробормотал он. Гордоны едва смогли услышать Эджа. — Отвези меня к Дорис Кесслер!
Глаза Джонни закрылись.
9
Петер беспокойно заворочался в постели, открыл глаза и посмотрел в окно. Небе уже посерело, по крыше глухо стучал дождь. Будильник на ночном столике показывал шестой час. Кесслер облегченно вздохнул. Еще час, и можно вставать, он так и не смог заснуть.
Петер устало потянулся. Напрасно он глупо беспокоился. Встреча Джонни с женой, похоже, прошла нормально. К дому подъехала машина. Кесслер сел и прислушался.
На гравийной дорожке раздались шаги. Они поднялись на крыльцо и остановились. Неожиданно, словно будильник, зазвенел дверной звонок.
Петер вскочил с кровати, набросил халат и помчался вниз. Пояс он завязал у самой входной двери.
На пороге стоял Боб Гордон и растерянно смотрел на испуганного Петера Кесслера.
— Мистер Кесслер, — взволнованно произнес молодой человек. — У меня в машине лежит мистер Эдж.
Петер тупо смотрел на него.
— Я нашел его на дороге в двух кварталах от вашего дома, — торопливо объяснил Гордон. — Кажется, он болен.
— Несите его в дом! — наконец, запинаясь, вымолвил Петер. — Чего вы ждете?
Он спустился с Бобом к машине, не обращая внимания на дождь. В машине сидела женщина, но Петер даже не заметил ее.
Гордон открыл дверцу. На заднем сиденьи лежал Джонни с посиневшими губами. Боб Гордон залез в машину и начал поднимать его, но Эдж даже не пошевелился. Петер взял его за ноги, а Боб — подмышки, и они перенесли его в дом.
В дверях стояла Эстер.
— Что случилось? — испуганно спросила она.
— Не знаю, — ответил Петер на идиш. Они положили Джонни на диван в прихожей, и на ковре сразу образовалась лужа.
Эстер подбежала к Джонни и опустилась на колени. Быстро развязала галстук и расстегнула воротник. Она прижала ладонь ко лбу Джонни. В этот момент спустился Макс. Мужчины смотрели на нее с типичной в таких ситуациях мужской беспомощностью.
— Он весь горит, — сообщила Эстер, вставая. — Папа, — уверенно обратилась она к Петеру, — позвони доктору. — Затем повернулась к Гордону и дворецкому. — Отнесите его наверх, разденьте и положите в постель.
Мужчины бросились выполнять распоряжения.
— Отнесите его в комнату Марка, — велела Эстер дворецкому. Марк сейчас находился в Европе. Эстер начала подниматься вслед за ними.
Через несколько минут в комнату вошел Петер.
— Доктор сейчас приедет, — сообщил он, глядя на кровать. — Ну как он?
— Не знаю, — ответила Эстер. — По-моему, у него ужасная температура.
Кесслер чихнул.
— Папа, немедленно переоденься во все сухое, — приказала она мужу. — Одного больного мне вполне достаточно.
Петер заколебался, затем отправился в спальню.