Эдуард Сероусов
Торговец душами
ЧАСТЬ I: ПУСТОТА
Глава 1: Брокер
Майкл Слейт никогда не опаздывал. Его стальные часы показывали ровно 9:30, когда он вошел в фойе небоскреба "Этернал Эссенс". Утренний свет, пробивающийся сквозь стеклянные панели, преломлялся в хрустальных подвесках гигантской люстры, рассыпая радужные брызги по мраморному полу. Майкл поправил безупречный узел галстука и уверенно направился к приватным лифтам.
– Доброе утро, мистер Слейт, – почтительно кивнул охранник, сканируя идентификационный чип, вживленный под кожу запястья Майкла.
– Доброе, Харрис, – сухо ответил Майкл, не замедляя шага.
Лифт бесшумно взмыл на восемьдесят восьмой этаж. Офис Майкла располагался в восточном крыле, с видом на Высший Город. За панорамными окнами парили платформы Этерии, соединенные воздушными мостами. Утренний туман обволакивал нижние ярусы, скрывая Срединные Районы и тем более – никогда не видевшую солнца Пустошь. Как и положено успешному брокеру душ, Майкл обитал среди облаков, оставив грязь и нищету далеко внизу.
– Мистер Слейт, ваш клиент прибудет через двадцать минут. Все документы готовы, – его ассистентка Вероника возникла словно из ниоткуда, протягивая тонкий планшет с мерцающим голографическим дисплеем.
– Спасибо, – Майкл забрал планшет и взглянул на досье. – Дитрих фон Кляйн. Коллекционер, третье поколение мультидушников. Интересуется редкими творческими душами. Что у нас для него?
Вероника улыбнулась фирменной улыбкой корпоративного работника – профессиональной и лишенной какого-либо тепла.
– Мы подобрали исключительный экземпляр. Маэстро Алессандро Торини, виртуозный скрипач, душа извлечена посмертно по предварительному контракту. Частотный паттерн высшей категории, чистота 98,7%. Одна из самых ярких творческих душ за последние пять лет.
Майкл скользнул пальцем по экрану, изучая спектрограмму души – переливающуюся волнистую линию, уникальную, как отпечаток пальца. Красиво. Даже ему, лишенному собственной души, была очевидна редкость этого образца.
– Текущая котировка?
– Стартовая цена 8,2 миллиона. Но господин фон Кляйн, вероятно, готов предложить больше. Его представитель намекал, что клиент "чрезвычайно заинтересован".
– Значит, 10 миллионов, – холодно улыбнулся Майкл. – Подготовь договор на эту сумму. И пусть принесут Сосуд в переговорную. Я хочу, чтобы он увидел товар лично.
Вероника кивнула и бесшумно удалилась. Майкл прошел в свой кабинет – просторное помещение, оформленное в минималистическом стиле. Ничего лишнего: антикварный стол из темного дерева, эргономичное кресло, несколько абстрактных полотен на стенах. Лаконично и дорого – как и сам Майкл.
Он подошел к окну. С высоты его положения город казался макетом – игрушечные здания, крошечные аэрокары, снующие между небоскребами. Люди внизу были невидимы – и это полностью устраивало Майкла. Чем дальше от человеческой массы, тем лучше.
Дитрих фон Кляйн прибыл точно в назначенное время – тучный мужчина лет шестидесяти в безупречном костюме, сшитом явно для того, чтобы скрыть лишний вес. Его сопровождали двое телохранителей и молодая женщина с бледным, лишенным эмоций лицом – типичная "пустая", человек без души.
– Герр Слейт! – фон Кляйн расплылся в улыбке, протягивая пухлую руку. – Наконец-то личное знакомство. Ваша репутация добралась даже до Вены.
– Взаимно рад, герр фон Кляйн, – Майкл пожал руку, отметив про себя неестественную мягкость ладони коллекционера. – Прошу вас, проходите. Я подготовил нечто особенное для вашей коллекции.
Они расположились в переговорной – круглой комнате с панорамным остеклением и овальным столом из настоящего дерева, непозволительной роскоши в эпоху синтетических материалов.
– Итак, – фон Кляйн потер руки, – покажите мне это сокровище, о котором так восторженно отзывался мой агент.
Майкл сделал едва заметный жест рукой, и стена отъехала в сторону, открывая нишу, в которой на подставке покоился Сосуд – прозрачная призма из сверхпрочного кварца, внутри которой пульсировало голубоватое свечение. При ближайшем рассмотрении можно было различить, что свечение имеет сложную структуру, постоянно меняющую форму – будто живое переплетение светящихся нитей.
– Алессандро Торини, – произнес Майкл. – Один из последних классических виртуозов. Не использовал нейроинтерфейсы или имплантаты для усиления таланта – чистое мастерство, доведенное до совершенства многолетней практикой. Его последний концерт в Карнеги-холл заставил плакать даже мультидушников, искушенных всеми возможными эмоциональными переживаниями.