Еще одна волна обездвижила все тело.
- Он под раскрытием - прозвучал приговор, и меня дружно подняли и куда-то понесли.
На этом воспоминания закончились, но легкая боль в ребрах и животе говорили, что меня по дороге как минимум пару раз уронили.
Ничего, пришла мысль, расквитаемся.
Осмотрев себя, я остался доволен проведенной ревизией. Кроме легкой боли в отбитых внутренностях меня ничего не беспокоило.
Настала пора одеваться. Тонкий камзол, темно синего цвета, висел у изголовья кровати. Серые штаны и мягкие, короткие сапоги были тут же, создавая вид только что сшитых вещей.
- Не может быть, что пока я был без сознания, мне это сшили.
Хотя.. Сейчас посмотрим. Ткань действительно была абсолютно новой. Примерив на себя, я убедился, что размер как раз мой. И даже обувь оказалась в пору. Вот уж, было чему удивляться.
Смещенный центр тяжести снова напомнил о себе, качнув меня в сторону кровати. Тяжесть темной сферы, вместившей предел, ощутимо портила жизнь. Пора бы и начать привыкать, подумал я, садясь на край своего ложа.
Большой, начищенный лист металла отражал убранство комнаты. Мне стало интересно, и я подошел к нему, рассматривая свое отражение. Высокий лоб с широко посаженными темно зелеными глазами. Немного выступающие в стороны скулы. Прямой нос, обычные губы с жестким подбородком. Все лицо было немного вытянуто, но, в общем, не представляло собой ничего примечательного, это был Я.
Пережав на шее вену, я ждал, проверяя неприятное воспоминание. Потемневшая кожа, наконец, выдала то, что я ожидал. Постепенно начался проявляться рисунок, оставленный мне НарДожеоком и проявившимся в пыточном подвале. Скинув камзол и нательную рубаху, я стал разглядывать татуировку черного ворона. Распластав крылья, он выглядел поразительно живым. Правая рука сама собой потянулась к рисунку. Проведя по нему ладонью, я убедился, что ничего необычного на коже, кроме цвета, нет. Подняв ладонь к лицу, я рассматривал ровные круги на ладони, так много раз спасавшие меня.
С виду тоже ничего необычного, решил я, и снова оделся.
Потянувшись обеими руками вверх, я почувствовал легкую боль в мышцах. Взяв лепесток и встав в центр комнаты, плавно и осторожно начал повторять движения из старого трактата, доставшегося от непростого старичка. Тело отозвалось ломотой и болью в закостеневших связках. Медленно и постепенно я увеличивал амплитуды движений, стараясь в точности воспроизводить рисунки из древней книги. Паучок на рукояти клинка ожил, моргнув зеленоватой вспышкой. Тонкие росчерки зеленой паутины стали проявляться все сильнее и сильнее. Закрыв глаза, и отдавшись трансу, перетекающих друг в друга движений, я почувствовал едкий привкус во рту. Не останавливаясь, я оглянулся, пытаясь понять, откуда взялось туманное облако зеленого оттенка. Накрыв паучка ладонью, я наблюдал, как оно постепенно пропадает, без следа растворяясь в окружающем. Оглядев себя, я увидел, что ткань камзола почернела на сгибах, переливаясь оттенками от серого, до иссиня-черного, при каждом моем движении. Странное облако. И паучок не тот, что на прежнем лепестке отметил я, внимательно его рассматривая. Маленький проказник застыл в мимолетном движении, словно почувствовав на себе мое пристальное внимание. Казавшийся живым, он был настолько искусно выполнен, что с трудом верилось, что он не настоящий.
-------------------------------------
Решив разузнать, где все-таки нахожусь, я переступил порог осторожно открытой двери, стараясь создавать как можно меньше шума. Длинный коридор, увешанный портретами пышно разодетых дам, был скудно освещен и холоден. На миг захотелось шагнуть обратно в теплую комнату. Небрежно взяв лепесток в левую руку я, помня о скрипучих половицах, легким шагом пошел по коридору. Крайняя дверь распахнулась, и навстречу шагнул громоздкий воин. Одетый точно в такой же камзол как на мне, он рукой в грубой перчатке покручивал длинный ус, на круглом и довольном лице. Не юный, но и не старый, похоже, находящийся в самом расцвете своих сил мужчина, с пронзительным взглядом немного маленьких черных глаз, выглядел безосновательно веселым.
- Быстро ты очнулся - усмехнулся он, посторонившись, и коротко кивнул в сторону дверного проема, из которого вышел.
Сделав жест рукой я, со всей учтивостью, пригласил его самого войти в распахнутую дверь, отказываясь повернуться к нему спиной.
Внутри оказался большой стол и четыре высоких стула. Небольшое помещение было явно нежилое и, по-видимому, использовалось как караульное помещение.
- Садись - отойдя к не большому, затянутому прозрачной кожей, окну - проговорил толстяк.