Потому что я был свободен.
Свободен от Джорджа Деннис и свободен жить своей жизнью.
Свободен быть с Тиган.
Осторожно вдохнув, я позволил векам закрыться, успокоенный осознанием того, что моя Торн надежно укрыта в своей кровати по соседству.
Черт возьми, для такого парня, как я, светлое будущее действительно достижимо.
— Ммм... Да! — промяукал женский голос, заставив меня проснуться.
Внезапный вес, который ударил по моему тазу, был чертовски фантастическим.
— Торн? — Мой голос звучал сонно и невнятно.
Такой сладкий, мягкий и теплый.
Такой чертовски уютный и плотный.
Нервное покалывание пронзило мой позвоночник, и я услышал, как стону от удовольствия.
— Тшшш, — было последним, что я услышал, прежде чем бессознательное состояние поглотило меня.
Ноа
Когда я пришел в себя, я лежал один на кровати, голый, и чувствовал себя более удовлетворенным, чем когда-либо за последние дни.
Хотя я не помнил ни черта из того, что было вчера вечером, мокрое пятно на матрасе убедило меня, что поздний визит моей девушки был причиной того, что я чувствовал себя таким удовлетворенным.
Слегка ошеломленный и чувствуя себя так, будто меня сбил товарный поезд, я натянул на себя пару спортивных штанов, неуверенно поднялся на ноги и направился к окну своей спальни.
Мой взгляд тут же остановился на Тиган, стоящей на крыльце, и мое сердце замерло в груди.
Мне нужно привыкнуть смотреть на нее из-за оконного стекла, подумал я, изучая ее прекрасное лицо. Ее лицо, которое плакало?
Чертовски сбитый, я наблюдал со смесью удивления и беспокойства, как моя девушка шла к такси с чемоданом.
Что за...
Я постучал по оконному стеклу и попытался привлечь ее внимание, но она не оглянулась.
Это заставило мою внутреннюю тревогу быстро умножиться.
— Тиган!
Я едва мог дышать от боли в боку, но резь в груди, когда я наблюдал, как Тиган, а за ней и Хоуп забираются в такси, была в пятьдесят миллионов раз сильнее.
Блин, я бы лучше взял нож, чем чувствовать это.
— Тиган!
Я сильнее ударил костяшками пальцев по стеклу.
— Торн!
И тут машина тронулась.
Черт, нет...
В отчаянии от происходящего я схватил телефон с тумбочки и провел большим пальцем по экрану. Тут же открылась ветка сообщений.
Ноа: Мне нужно что-то тебе показать. Входная дверь не заперта. Я в постели. Поднимайся прямо сейчас.
Тиган: Буду через 2 минуты.
— Что за… — Уставившись в экран своего телефона в замешательстве, я медленно проговаривал сообщения себе под нос, пытаясь понять смысл текста, который, как я знал, я не отправлял.
Заставив свои ноги двигаться, я неуклюже вышел из спальни и спустился по лестнице. Прислонившись к стене коридора, когда я достиг нижней ступеньки, все еще одурманенный обезболивающими, я покачал головой и попытался прочистить зрение.
Мое нутро терзала первобытная тревога.
Что, черт возьми, происходит?
— Доброе утро, секси.
Все мое тело застыло в ту секунду, когда мой взгляд упал на Риз, стоящую в дверях моей кухни, с кружкой кофе в руках, одетую только в мою окровавленную футболку.
— Какого хрена. — Это был не вопрос. Я уже знал ответ — он был размазан по всему моему члену. Без сомнения, именно поэтому Тиган рванула в том такси быстрее, чем летучая мышь из ада.
Господи Иисусе.
Миллион разных эмоций проносились во мне. Я не мог ясно мыслить. Я не мог поверить своим чертовым глазам. — Ты гребаный насильник, — прорычал я, чувствуя себя оскорбленным и разъяренным.
— Успокойся, — проворковала Риз, протягивая мне кружку.
Я взял и прислонил ее к противоположной стене. Она вскрикнула, когда кружка разбилась, и кофе разбрызгался во все стороны.
— Ты изнасиловала меня. — Три слова, которые я никогда не думал, что вылетят из моего рта, но они были. — Ты, черт возьми, навязала мне себя, не так ли?
Когда она не стала отрицать, я издал рев. — Ты отправила Тиган это сообщение с моего телефона, не так ли?
Глаза Риз наполнились слезами, и она кивнула головой.
Мое сердце упало. — Она видела? — Мне удалось выдавить из себя крик. — Моя девушка видела, как ты меня трахаешь?
— Ноа, пожалуйста, — запротестовала Риз. — Позволь мне объяснить…
— Не смей, черт возьми — прорычал я ей в лицо. — Ты воспользовалась мной. — Мой голос звучал странно даже для меня. — И теперь Тиган ушла из-за тебя! — Жестоко и совершенно разъяренно. — Разве тебе было недостаточно опозорить её той записью с камер видеонаблюдения? — потребовал я, — тебе пришлось это сделать?
— Извини, ладно? — Риз покачала головой в отчаянии. — Я не ожидала, что ты будешь себя так вести. Я думала, что ты… — начала она, но я перебил ее.
— Что? — Я прошел мимо нее к входной двери. — Ты не ожидала, что я почувствую себя оскорбленным? — Открыв входную дверь, я снова уставился на девушку в моей рубашке. — Тебе лучше нанять хорошего гребаного адвоката, — предупредил я ее. — В государственной тюрьме есть особое место для таких женщин, как ты. Не думай, что тебе это сойдет с рук, потому что у меня член.
Было холодно, когда я вышел на улицу, на мне были только черные спортивные штаны, но я не позволил этому остановить меня. Я был как сумасшедший в ярости.
Мне нужно было помешать Тиган уйти от меня.
Она мне нужна, и точка.
Я не выживу следующие несколько лет без нее.
Шатаясь по двору, я поднялся по ступенькам ее крыльца и ударился локтем о стеклянную панель входной двери ее дяди.
Раздался звук домашней сигнализации, почти оглушив меня, и я знал, что хороню себя под очередным иском, но я был в отчаянии.
Стекло разбилось, как я и предполагал, и я просунул руку внутрь, чувствуя, как острые осколки режут мою кожу.
Повернув дверную ручку, я вошел внутрь и взял ключи от машины Тиган со стола в прихожей.
Выбежав на улицу, я не раздумывая отпер ее маленькую красную Honda Civic и забрался внутрь, игнорируя крики протестов Риз о том, что я нахожусь под домашним арестом и не могу уйти. Уперев ногу в пол, я выехал с подъездной дорожки в направлении, куда уехало такси.
Я был меньше чем в миле от Холма, когда красные и синие сирены оповестили меня о том, что у меня гости.
Ругаясь как моряк, я переключил машину на пятую передачу и нажал на газ. Молясь о чуде, но готовясь к худшему, я продолжал ехать как сумасшедший; движимый отчаянием — чертовой любовью.
В конце концов, я не был уверен, были ли это лекарства или настоящая боль, которые заставили меня съехать с дороги, но я не мог удержать контроль над машиной.