— Я слышала это, — проворчала она, выглядывая из-под меня одним карим глазом.
Перевернув ее на спину, я поднялся над ней, опираясь всем своим весом на локти.
— Ты должна была, — поддразнил я, не в силах удержаться и поцеловать ее милый маленький носик-пуговку.
Подтолкнув ее ноги коленом, я одобрительно зарычал, когда она позволила бедрам раздвинуться, напоминая растрепанного ангела.
— Я хочу, чтобы ты была моей самой большой поклонницей, — сказал я ей, прижимая ее руки над головой. Опустив лицо к ее лицу, я втянул ее распухшую нижнюю губу в рот и пососал. — Я хочу слышать, как ты кричишь мое чертово имя, когда смотришь, как я дерусь, и хочу видеть гордость на твоем лице, когда я побеждаю. Потому что я побеждаю, Торн. Каждый раз. Я побеждаю ради тебя.
Я хотел, чтобы она осталась со мной ради меня. Не ради славы, денег или чертовой власти. А ради меня. Просто ради меня. Сломанного и избитого, каким я был. Я хотел быть достаточным хотя бы раз в жизни.
— Я всегда была твоим самым большим поклонником.
Упираясь в грудь, я позволил Торн толкнуть меня на спину и наблюдал сквозь полуприкрытые глаза, как она взбирается на меня сверху.
— И это не имеет никакого отношения к твоей карьере. — Сжав мой член в своей маленькой руке, Торн приподнялась надо мной и потерлась об меня. — Но почему это так важно для тебя? — прошептала она, глядя на меня сверху вниз.
— Потому что я хочу твоего восхищения, — прошипел я. Схватив ее за бедра, я посадил ее себе на член. — Я хочу твоего одобрения.
Она была такой мокрой, что я полностью скользнул в ее узкую маленькую киску.
— И я хочу твоей гребаной любви.
— Ты уже имеешь это, — закричала она, подпрыгивая вверх-вниз на моем члене. Ее киска вокруг меня была чертовым раем. Она сильно ударила, и я одобрительно зарычал.
Блять, я не помнил эту версию Тиган. Но я не жаловался. Она могла играть со мной всю чертову ночь.
— О Боже, Ноа, ты владеешь мной полностью, — закричала она.
— Ты уверена в этом? — прошипел я, толкаясь вверх, когда она резко опустилась. — Блять, владей мной, Торн.
Она ускорила темп, скача на мне сильнее и быстрее, прижимая меня к матрасу своими бедрами.
Поднявшись, я взял ее упругие груди в свои руки, скручивая и сжимая ее соски, пока она не запульсировала вокруг моего члена, сжимая меня так сильно, что я выстрелил в нее, как пушка, наполняя ее своим семенем, и чертовски любя ее, когда она прижалась к моей груди, оставив наши тела соединенными.
ГЛАВА 34
Ноа
В следующий раз я проснулся от солнечного света, льющегося в окно, и громкого грохота молотка, доносящегося из другой комнаты.
Желая остаться здесь с Торн, но зная, что мне придется столкнуться с реальными проблемами, я выскользнул из-под нее и накрыл ее голое тело простыней, скомканной у изножья кровати.
Нагнувшись, я схватил свои штаны с пола, прежде чем выползти из комнаты, перешагивая через разбитое стекло и мебель, которые были свидетельством потери моего контроля прошлой ночью.
Закрыв за собой дверь, я надел штаны, прежде чем подойти к двери и потянуть ее внутрь.
— Ты тупой сукин сын. — Это были первые слова, которые сказал Куинси, когда он ворвался в номер, выглядя так, словно его разогрели до смерти, а затем быстро добавил:
— Ты хоть представляешь, сколько проблем тебе стоил твой трюк в баре прошлой ночью?
Лаки вошел следом за ним в очках Ray Ban, держа в одной руке поднос с четырьмя одноразовыми стаканчиками, а в другой — пластиковый пакет.
— И тебе привет, — пробормотал я, захлопывая за ними дверь. — И, если ты не против, говори тише, — добавил я, скрестив руки на груди. — Торн все еще спит.
— Торн? — Лицо Куинси приобрело фиолетовый оттенок. — Ты куришь какой-то особый сорт сигарет, Мессина?
Пройдя к дивану, Лаки опустился на него.
— Так он называет свою женщину, — усмехнулся он, доставая вкусности из пластикового пакета и показывая пончик, покрытый сахарной глазурью. — То есть, заноза в боку, — добавил он, слизывая глазурь с пальцев.
— Так вот и все, что касается клейма бродяги, — задумчиво проворчал Куинси, почесывая лысину, пока его взгляд скользнул к татуировке на моем боку.
Подойдя к дивану, я опустился рядом с Лаки, покачав головой, когда он предложил мне пончик. Я не ел эту обработанную сахарную дрянь, и Лаки это знал.
— Сколько мне это стоило?
— Тридцать тысяч, — пропищал Лаки. — Десять за человека.
— Этот ублюдок заслуживает гораздо худшего, чем получил, а я едва притронулся к остальным двум, — парировал я, раздраженный тем, что эти ублюдки разгуливают с моими чертовыми деньгами. В моей голове промелькнули синяки на лице Тиган, и единственное, о чем я жалел, это то, что не вывел их из строя — навсегда.
— Ты хоть представляешь, сколько времени мне потребовалось, чтобы убедить этих ублюдков не выдвигать против тебя обвинения? — потребовал Куинси, разъяренный, начав мерить шагами комнату. — Ты по всему интернету, придурок. Тебя вчера вечером сняли в баре, и это уже стало вирусным.
— Две вещи, — прорычал Лаки. — Во-первых, не называй его придурком. А во-вторых, если я правильно помню, это я всю ночь их уговаривал. Тебе в это время сосала рыжая гадюка.
— Ну, это я наслушался от Ника, — фыркнул Куинси, обращая внимание на меня. — Он в ярости и всерьез подумывает расторгнуть твой контракт. Интересно, нужен ли ему свободный ход в его платежной ведомости.
— Заткнись, Кью, — проворчал Лаки. — Ник ни хрена не сделает. Рейтинги MFA взлетели до небес с тех пор, как Ноа подписал контракт. Он не может позволить себе уволить его.
— Ну, дисциплинарный совет созвал экстренное заседание на завтрашнее утро, — прошипел Куинси. — Так что собирай свои вещи, потому что мы вылетаем через пару часов.
— Так скоро? — Я побледнел. — Я думал, мы не должны вылетать до четверга.
— Да, ну планы меняются, Мессина, — сердито парировал Куинси. — После вчерашнего трюка это уже не в моей власти.
— Тебе удалось убедить ее? — спросил Лаки, отпивая из чашки кофе, намекая на наш вчерашний разговор в баре.
— Нет, — отрезал я, сверкая глазами. И я не хотел поднимать эту тему при Куинси. Чем меньше людей знают о Джей Ди, тем безопаснее. — У меня не было шанса.
— Держу пари, — усмехнулся Лаки. — Занятая ночь и все такое.
— Убедить ее в чем? — потребовал Куинси. — Тебе нужно сохранять ясность ума, Мессина, — приказал он, когда никто из нас не объяснил. — Забудь об этой чертовой женщине. На кону твоя карьера.