Наконец, вот и набережная. Я спрятался за рекламным щитом и стал высматривать. Очень скоро недалеко от рекламного щита остановилась машина. Фары погасли. Мотор стих. Набережная снова погрузилась в темноту и покой. Я неотрывно следил за автомобилем. Значит, сейчас должен появиться второй. Значит, мне осталось чуть-чуть. Главное не оплошать. Я сильнее сжал рукоять катаны. Если их будет двое, не проблема, я смогу с ними справится. Оружия они наверняка не взяли.
Подъехала вторая машина. Из обоих автомобилей вышли двое мужчин. Один из них был Джон Энтон, как раз тот тип, у которого за пазухой был конверт. Я подался вперед, чтобы лучше видеть. Джон поздоровался с мужчиной. Его рука скользнула за пазуху и вытащила… Мое сердце сжалось. Я уже не мог сдерживать себя.
Я тихо вышел из-за рекламного щита. Мужчины обернулись на меня.
— Что это? Маскарад на тему самураев? Мальчик, ну или девочка, иди домой, – ласково сказал Джон.
Я вытащил катану из ножен и поднял над головой. Мужчины явно не ожидали никакого подвоха.
— Торнадо? – внезапно спросил незнакомый мне мужчина, прищуриваясь. Я вытянул катану, пытаясь не спускать с обоих глаз.
— Конверт, – сухо потребовал я, протягивая руку ладонью вверх.
Мужчины переглянулись. Мое терпение исчерпало свой лимит. Я сделал красивое движение рукой. Джон поправил отрезанный катаной ворот рубашки.
— Я не отдам тебе его, – сказал он.
Я сделал резкий выпад вперед, насквозь проткнув его лезвием. Второй мужчина бросился к машине, но я поймал его и, прижав катану к его горлу, прошипел:
— Со мной опасно спорить.
Разделавшись с ним, я вернулся к Джону. Тот лежал на земле и держался за дыру в животе. Я присел рядом.
— Убивай, чего уж медлить. – сказал он, ненавидяще глядя на меня. Я пожал плечами, взял его за голову и резко повернул в сторону. Раздался неприятный хруст.
Я вернулся к другому мужчине и дрожащими руками вынул из его кармана конверт. Тот самый, бледно-желтого цвета, который снился мне почти каждую ночь на протяжении нескольких долгих лет. Я столько ждал и вот…
Я отряхнул кимоно, бережно положил конверт за пазуху и направился к дому. Необходимо было поговорить с учителем. Он должен присутствовать при вскрытии конверта. Но сначала надо помолиться Бай-Ху за души двух убитых мною людей.
Часть
POV Том
Я проснулся непривычно рано. Снова закрыл глаза. И вскочил как ошпаренный. Интересно, Торнадо достал тот конверт, о котором так бредил? Быстро одевшись, я кинулся в ванную.
Кое-как приведя себя в божеский вид, я двинул на кухню. Закипал чайник. Учитель, повернувшись ко мне спиной, стоял у окна. Я кашлянул.
— Янь-ди уже давно зажег солнце, – ответил Цзиан Ву, поворачиваясь ко мне.
— Кто? Что? – не понял я.
Мастер кивнул на стену. Там висело изображение человека, держащего в руках солнце. С минуту подумав, я дошагал до истины. Еще одно китайское божество, скорее всего покровитель солнца.
— А где Б… Джуанджи?
— Не Джуанджи, а Джанджи, – поправил меня учитель. – Тебе, европейцу, не понять всей красоты этого имени.
— Да, именно это я и хотел сказать. Так где же он?
Учитель указал взглядом на стол. На столе лежал разорванный старый конверт.
— Он пошел… мстить? – выдавил я из себя.
— Нет, он ушел очищать свой разум, что и тебе бы не мешало сделать. Твоя глаза светлы, и я вижу через них твою душу. Дао примет и тебя.
— Где я могу найти Джанджи? – повторил я. Учитель явно любил читать проповеди и наставлять на пусть истинный.
— Он спустился к реке. Пойдешь 200 шагов к югу, повернешь направо. Там стоит большой дуб. Пройдешь под его кроной 10 шагов и найдешь его. Только не мешай ему очищаться, впереди у него большой бой.
— Что за бой?
Но учитель уже вышел из дома. Через окно я видел, как он пошел по направлению к пастбищу.
Выйдя из дома, я пошел к реке. Было прохладно. По небу бродили тучки. Свой приезд в Шанхай я представлял по-другому. Не знаю, но чего-то не хватало. Я ощущал себя ребенком, которому дали фантик от конфеты. Не случилось чего-то такого знаменательного, на что я рассчитывал.
Я спустился к реке и огляделся. На небольшом холмике сидел Торнадо. Глаза закрыты. Одет легко, несмотря на прохладу: хлопковая рубашка и брюки. Волосы распущены. Их кончики доставали до земли. Я поднялся на холмик и сел рядом с ним. Он не открыл глаз. Вообще, создавалось такое ощущение, что он спит.
— Зачем ты пришел? – вдруг спросил он, не открывая глаз.
— Соскучился.
— Не ври.
— Ну да, да, мне интересно. Про какой бой говорил Цзиан?
Он открыл глаза.
— Сегодня ночью я пойду биться. Как я и говорил, это клан Куй. Полюбуйся на списочек – он достал список и отдал его мне. Я развернул хрустящую бумажку.
Первые 5 имен были явно европейские. Остальные – китайские. Я обратил внимание на последние два. Донгмей Куй и Тай Сан Куй.
— Они – убийцы твоего клана?
— Да, – с ненавистью в голосе отозвался Торнадо. – Я отомщу, все равно в аду гореть.
— Возьмешь меня с собой?
— Нет. Ты не обучен даже элементарным движениям клинка в руке.
Я взял катану, лежавшую у дуба, вытащил ее из ножен. Лезвие заблестело на солнечных лучах.
— Ну давай, гений, покажи мне, на что ты способен, – Торнадо встал с травы и поднял с земли длинную толстую палку. – Давай, сделай катаной из этой палки деревянное произведение искусства.
Я повертел катану в руках. Она оказалась не такой легкой, как ожидалось. Торнадо выставил вперед палку.
— Ну чего же ты медлишь? Атакуй.
— А вдруг я пораню тебя?
— Ты? Меня? Это невозможно.
Я взмахнул катаной и нанес удар. Торнадо сделал какое-то движение и… Я не удержал рукоять. Катана мягко упала в траву.
— Здесь главное не сила, здесь главное – добиться соединения с оружием, чтобы катана стала продолжением твоей руки. Ты должен чувствовать ее, даже стать ею.
— Стать катаной? Спасибо, у меня на жизнь другие планы.
— Тебе никогда не добиться гармонии с оружием, если ты не будешь меня слушать! – голос Торнадо стал требовательным.