Новый порядок базировался на следующем: главной надеждой человечества стали дети, новое, молодое поколение. К сожалению, большинство рождалось слабым, больным. В связи с нехваткой ресурсов пока запрещалось иметь более двух здоровых детей. Для них и их семей был установлен жёсткий отбор. С первого класса вся семья ученика получала специальный паек от государства. В него входили продукты питания, медикаменты, одежда, аккумуляторы и еще много чего. Например, в отличие от других семей, семьям школьников дозволялось иметь обоих родителей людей, а не одного человека и одного андроида. Можно сказать, дети ни в чем не нуждались, получая не только качественную еду и воду, но и достаточные порции нанитов для поддержания здоровья каждого члена семьи. Фактически, ученик — это курица, несущая золотые яйца. Естественно, школьники находились под защитой государства, их никто и пальцем не мог тронуть. Однако, было одно НО. Оно, собственно, и заставляло крутиться Лику рядом с домом и не заходить внутрь.
Так миновало два часа и наступил момент, когда нужно было покинуть улицу, находиться снаружи становилось опасно. Мимо прожужжал боевой дрон. Он ненадолго завис над Ликой, просканировал зашитый глубоко под кожей чип биопаспорта и полетел дальше.
Солнце садилось, стало заметно прохладнее. Шмыгая носом, Лика вошла в темный дом. Идя узким галерейным переходом, она автоматически подмечала, у кого открыты или закрыты двери. Тяжеленные, из цельной стали. У каждой квартиры было по две двери: именно столько разрешено правительством. Одна дверь - простенькая, дешевая, для красоты или, может, внутреннего спокойствия владельцев. А вторая, стальная, наружная — государственная. Обычно она закрывалась в период между девятью часами вечера и шестью утра. Для семей школьников диапазон был чуть уже — с восьми до шести. Да и квартира у них были попросторнее, поудобнее, чем у соседей.
Если попасть в каннибальский список, то однажды ночью внешняя дверь могла вдруг оказаться открытой. Внутренняя дверь не удержит Ночных Охотников, они заранее знали, когда, где и чем можно поживиться. И утром комнаты таких квартир оказывались пусты, их жильцы исчезали и никогда больше не возвращались. У населения не хватало ни сил, ни возможностей дать отпор кровожадным каннибалам, а кроме того, последних, судя по всему, тайно поддерживало правительство. Число их удивительным образом не убавлялось, но и не росло. Никто и никогда не видел этих чудовищ днем. Так и получалось, что одна часть города успешно контролировала численность другой части, но это был не единственный рычаг.
Недостаток продовольствия, воды и энергетических ресурсов, однако, не означал, что надо под корень извести всё население, чтобы восполнить катастрофические потери, случившиеся в Великий Кризис. Нужно было думать и о будущем. Тут требовался более тонкий механизм. Воплощаемый отцами нации план предусматривал 33 года сурового наказания, порицания и самобичевания. Всё как в религиозных книжках. Но с несколькими нюансами.
***
Лика тихонько постучала. Дверь открыла мама. На ее лице блуждала растерянная улыбка. В маминых глазах девочка прочла облегчение.
- Наконец-то! - воскликнула мама. Она принялась помогать дочери снять рюкзак. Посыпались расспросы. - Ну, как дела? Почему так долго? Что-то стряслось?
- Нет, - почти прошептала Лика. Затем, под строгим родительским взглядом, прокашлялась. - Всё в порядке, просто немного погуляла.
- Ты же знаешь, дорогая, - озабоченно сказала мама, - сегодня важный день. Хорошо, что вам прощают такое поведение. Они очень добры к тебе. В другой раз будь чуточку внимательнее и собраннее, дочка.
- Да, мам, - буднично ответила Лика, проходя через гостиную в свою комнату. Отец сидел перед окном и пил. Он был бледен и худ, в правой руке - полупустая бутылка. Она заметно подрагивала, когда папа к ней прикладывался. У ног играл трехлетний малыш. Алкоголь не входил в паек, добыть его можно было, только обменяв на что-то. Мама закрывала на это глаза, так как выпивка стала для отца своеобразной отдушиной. Тяжелая и опасная работа в цеху превратила его в инвалида. Положенного им ежемесячного объема нанитов едва хватало на регенерацию его сожженных легких. К счастью, остальные в семье были здоровы.