Выдержав курицу в маринаде минут пятнадцать, сунула мясо на гриль. На гарнир решила отварить гречу. Пока всё готовилось, настрогала овощной салат. Завершив кухарить с чистой совестью пошла за мажорчиком, который, к счастью, затих.
На диване его не обнаружила, потому прошла к спальне. Мужчина без спецодежды лежал на своей кровати.
— Герман? — негромко позвала я, но мажорчик не реагировал. Подошла ближе, разглядывая. — Жеребчик? — на этот позывной он бы среагировал. Мужчина уснул. Видимо, действие обезболивающего и гистаминного подействовали в таком ключе.
Что ж, я снова в твоей квартире и снова наблюдаю за тем, как ты сладко спишь. Правда в этот раз смотрю на тебя иначе, без мести и злобы.
Краснота лица значительно спала, оставшись лишь на веках. Вечно напряжёные скулы обмякли. Межбровная складка расправилась, губы, расслабившись, стали чуть пухлее. В очередной раз залюбовалась этим мужчиной. Слегка коснулась кончиками пальцев его нижней губы. Мягкие и чувствительные. Интересно, каковы они на вкус? На теле ещё хранился их след, но только на теле. Мурашки снова пробежали по спине, заставив приятно содрогнуться. Чёрт!
— Сладких снов, самец, — проронила я и, наклонившись, слегка коснулась этих губ. Ответа не будет, но мне и не нужно. Теперь это только мой секрет.
Выдохнула и погладила его буйные волосы. Написала указания на листе бумаги и, прихватив свои вещи, покинула это гнездышко.
ГЕРА
Мелодия рингтона протискивалась в мою голову. Какое-то дежа-вю. С трудом продрал один глаз. Боли не было, но веки тяжёлые. Лицо зудит. В горле противное першение.
Вызов прекратился. Глянул на часы — десять вечера. Хрен с ними — я болею. Зарылся снова в одеяло.
Через минуты блужданий, мысль привела к ней. Теперь уже вскочил и с горем пополам поспешил на кухню.
— Кексик? — было тихо. Бермуд, ты — дебил. С чего ей дожидаться, когда ты выспишься? Естественно, она ушла.
Положение вещей на кухне изменилось. Салатник на столе, две кастрюли на плите. Прошвырнулся по крышкам, и запахи тут же скрутили желудок. Точно, девушка ушла готовить мне еду, а я вырубился. Радует, что отчасти не с её руки.
Довольный наложил гречу в тарелку, сверху курицу и литр подлива. Сунул в микроволновку.
Снова вызов.
— Да.
— Блять, Бермуд! — обеспокоенный и слегка сердитый голос Тохи. — Я уже битый час тебе наяриваю по телефону.
— Я спал, — буркнул, доставая из микроволновки еду. Запах щекотал ноздри, раздразнив слюноотделение. После атаки баллончиком его контролировать вообще было затруднительно.
— В смысле спал?! У тебя ж сегодня первый рабочий у дяди Паши… И я вообще хотел тебе сообщить, что нашёл ту членотеррористку.
— Я тоже её нашёл, — усмехнулся, включая кофеварку. — Поэтому из-за неё как раз дома.
— Да ладно, не говори, что сбежал, — недоверчивый смешок.
— Лучше бы сбежал и сразу до канадской границы. Рассказывать сейчас не охота. Приезжай — сам всё увидишь.
— Ага. Я как раз недалеко от тебя. Скоро буду. — И сбросил вызов.
Сел за стол, включив телевизор. Видеть было сложно, но послушать мог. Сунул первую ложку в рот, слегка опасаясь. Мм, вкусно… Не помню, когда в последний раз ел домашнюю еду. Только в родительском доме, наверное, где бываю последнее время не часто. Не хотелось их всех видеть, кроме папы, конечно. Отец завёл семью поздно, потому родил своего первого ребенка только после сорока. Мою старшую сестру Элину. Вслед за ней мой братец Марат. Ну а я так — недоразумение незащищённого полового акта. Ха! Привалило счастье старикам, но вроде не жалеют. С сестрой, братом и матерью я не жаждал общаться, после всего того, что приключилось со мной и моей невестой Анжеликой. Они предали меня вместе с этой тварью, стали её соучастниками и потому простить их пока не мог, как бы отец не умолял. Может быть. Когда-нибудь.
Тоха в самом деле приехал очень быстро и так и обалдел от моей видухи.
— Тебя что мордой в кипяток окунули?!
— Перцовый баллончик от кексика, — и рассказал все детали. Успел рассмотреть весь спектр эмоций на его лице от яростного негодования до сочувствующей улыбки. — Есть хочешь?
— Твоя террористка сготовила?
— Да, и неплохо, — пожал плечами.
— Я подожду часик-другой, если тебя не скрутит, отведаю, — хихикнул он. — Значит, теперь коллеги?
— Да, я попал, — кивнул растроенно.
— Ну если перестанешь быть разявой…
— Я не об этом, — огрызнулся, с досадой промокнув глаза платком. — Я дико хотел с ней переспать, а теперь не выйдет…
— … потому что вы теперь коллеги, — закончил за меня мужчина. — Странная позиция, всегда тебе говорил. Лично я ничего предосудительного в этом не вижу.