— Во-первых, расскажите мне, как прошли переговоры с Ангусом Холлендером, — предложил он.
Им принесли омаров с салатом латук, и это дало ей время сформулировать ответ.
— Его предложение очень заманчиво, но я должна все хорошенько обдумать.
Он возился с салатом.
— А я-то думал, что вы запрыгаете от радости. Ведь вы этого хотели, не так ли?
К чему он клонит? — подумала Бетани.
— Разумеется, так, — сказала она вслух. — Было очень любезно с вашей стороны рекомендовать мой журнал Холлендеру.
— Я сделал это не из любезности, а из практических соображений. Как только вы начнете работать у Холлендера, сразу почувствуете это.
— Я уже почувствовала. Ваш хваленый Холлендер пригрозил мне, что, если я не уступлю ему мой журнал, он начнет выпускать сам точно такой же.
Она не собиралась рассказывать ему, что Холлендер угрожал ей. Это получилось само собой, но ей нужно соблюдать осторожность, а не то, дело кончится тем, что она наговорит ему больше, чем следует.
— Я знаю, что он неуступчив в переговорах, но угрожать вам — это подло, — возмутился Николас.
Она пожала плечами.
— Но я полна решимости свой журнал издавать и впредь.
— Вы приняли окончательное решение? Она взяла бокал с водой и сделала несколько глотков.
— Неужели методы, используемые Ангусом Холлендером, — единственный путь к успеху в этом деле?
Он посмотрел на нее долгим изучающим взглядом.
— Это самый короткий путь к вершине того успеха, ради которого вы еще недавно хотели пожертвовать очень многим.
Ее охватила паника.
— Вы говорите так, словно сомневаетесь в этом.
Николас с такой силой сжал бокал, что Бетани испугалась, как бы он не треснул.
— Я сомневаюсь в этом с самого начала, только на этот раз я не отступлюсь, пока не узнаю правду.
Бетани сделала вид, будто занята омаром. Сказать ему правду она не могла — отвергнет ли он ее наотрез или скажет, что это не столь важно и что они все равно должны быть вместе, — любой вариант ее не устраивал. Она любит его так сильно, что не может допустить, чтобы из-за нее он отказался от своей заветной мечты.
— Бетани, я жду ответа.
— Николас, я...
Ее слова потонули в оглушительном вое сирен пожарных машин, на большой скорости пронесшихся мимо кафе. Многие посетители выбежали на улицу, чтобы посмотреть, где горит. Один вернулся и сказал своему приятелю:
— Отсюда видно, как горит детский приют.
Бетани побледнела. Николас быстро достал из бумажника несколько банкнот, положил их на стол и взял ее за руку.
— Скорее!
Она молила Бога только об одном — чтобы они не опоздали!
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Едва завернув за угол, они увидели охваченное пламенем старинное здание детского приюта. Переулок, настолько узкий, что туда не могли подъехать пожарные машины, превратился в пекло.
— Там дети! — закричала Бетани. Она подбежала к пожарному и, вынув свое удостоверение, показала ему. — Я здесь работаю, — взволнованно проговорила она.
— Сколько человек в здании? — спросил пожарный.
— Пятеро детей и двое взрослых. — Маляры ушли еще до Бетани, остались только Стелла и ночная няня.
Николасу и Бетани разрешили подойти поближе.
— Начальник говорит, что няня уже вывела детей. Врачи «скорой помощи» осматривают их.
— А как Стелла?
— Кто это — Стелла?
— Стелла Триоли, директор приюта, — пояснил Николас. Он смотрел на объятое пламенем здание.
Вдруг в горящем доме стали раздаваться взрывы.
— Огонь добрался до банок с краской, — догадалась Бетани.
Время шло, но никто не знал, что со Стеллой. Бетани была в полном отчаянии. Николас помрачнел.
— Может, она ушла домой?
— Она никогда не уходит так рано. Николас поднялся.
— Где можно наверняка найти Стеллу? — спросил он.
— Видишь вон то самое последнее окно? Это ее кабинет, но...
— Жди меня здесь! — властно приказал Николас.
— Николас, нет! — закричала она.
Выложенная булыжником дорога так раскалилась от жара, что жгла ей ноги даже через подошву туфель. Она, затаив дыхание, следила за его движениями. От дыма слезились глаза и першило в горле.
Вдруг ее словно озарило. Закрыв нос и рот платком, Бетани бросилась за Николасом. Она знала в приюте все ходы-выходы, как никто другой, и сможет помочь ему.
Пожарные были так заняты своей работой, что не заметили ее. В доме ей пришлось продвигаться на ощупь, дым нестерпимо ел глаза, и она несколько раз чуть не упала, натыкаясь на разбросанные кисти и стремянки. Она, наконец добралась до кабинета Стеллы и дернула дверь за ручку.
— Николас! — крикнула она, стараясь перекричать рев огня.
— Я здесь. Дверь за мной захлопнулась, — ответил он. — Стелла жива, но без сознания.
Бетани навалилась на дверь, но она не поддавалась. Стелла еще утром просила починить ее, вспомнила Бетани. Теперь дверь заклинило намертво.
— Бесполезно. Я не могу открыть ее.
— Беги к окну. Я буду ждать тебя там.
Она помчалась на улицу и подбежала к окну кабинета Стеллы. Николас стоял у окна со Стеллой на руках. Бетани, словно безумная, лихорадочно искала глазами что-нибудь, чтобы разбить окно. Кусок кирпича! Она показала его Николасу, чтобы он понял, что она собирается сделать. Он повернулся спиной к окну, загородив собой Стеллу.
Когда окно было разбито, Николас осторожно передал Стеллу Бетани и выпрыгнул сам. Взяв старушку на руки, он приказал:
— Иди за мной!
Врачи положили Стеллу на носилки. Скоро та пришла в себя.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он Бетани.
— Нормально. А ты? — прошептала она срывающимся голосом.
Он взял ее за руки.
— Все теперь позади, Бетани. Дети и Стелла живы, няня тоже. И со мной ничего не случилось.
Он так крепко сжал ее руки, что она поверила в это.
— Да, благодаря Господу, все целы и невредимы.
— Успокойся и постарайся все забыть. — Он посмотрел на детей, столпившихся вокруг ночной няни. — Что же теперь будет с этими детьми? Здание приюта непригодно для жилья.
— Оно и раньше было неподходящим местом для детей. Там начали ремонт. Скорее всего, пожар случился именно из-за этого, — сказала она, вспомнив маляра с сигаретой в зубах. Николас прав: надо, прежде всего подумать о детях. — Прежде чем начать ремонт, мы устроили детей в семьи, которые согласились их приютить. А вот этих пятерых устроить не удалось.
— Я знаю место, где их примут — у меня дома, — неожиданно проговорил Николас.
— В Ярравонге? — Она вспомнила комнаты, предназначавшиеся для приема туристов. — Ты серьезно?
Он кивнул и повернулся к Стелле.
— Миссис Триоли, вы не возражаете, если я возьму детей к себе?
Она с готовностью согласилась.
— К счастью, наш микроавтобус совсем не пострадал. Он за углом. — Она порылась в кармане и достала ключи от машины. — Возьмите. — Она протянула их Николасу. — Я, как только выпишусь из больницы, приеду навестить вас. — Не переставая кашлять, Стелла пожала ему руку. — Вы спасли мне жизнь. Большое вам спасибо. Это может показаться безрассудством, но я не собираюсь сдаваться.
— Выздоравливайте и ни о чем не думайте. Мы с Бетани сделаем все, чтобы детям было хорошо, а тем временем все образуется.
Стелла перевела взгляд с Николаса на Бетани.
— Увидев вас вместе, я поняла, почему Бетани решила уйти от меня. Но я ее не виню.
Николас подогнал микроавтобус, и они с Бетани усадили в него детей. Бетани, как завороженная, смотрела на дымящиеся развалины, оцепленные пожарными. Он осторожно взял ее за руку.
— Поедем. Ты не в состоянии что-либо изменить здесь.
Николас сразу же позвонил по мобильному телефону Георгине, чтобы их приезд не застал ее врасплох. Няня из приюта согласилась следовать за ними на своей машине.
Всего несколько часов назад Бетани считала, что уже никогда не увидится с Николасом, а о возвращении в Ярравонгу она не смела и мечтать.