— Я ради него готова…
— Знаю. Но он-то как раз и не в курсе.
Мальчишки поели и попили, весело толкаясь и балуясь. Мои озорники привычны к такому способу принятия пищи и ловко избежали критических опасных столкновений. А воспитанный Сережа несколько раз облился и испачкался. Глаза вытаращил, видя себя грязного, задышал громко, как бы не заплакал, мелкий еще совсем. Думаю, он в детском садике даже никогда не был.
— Ничего страшного. Пойдем в ванную, помоемся, — протягиваю ему руку.
— Можно, я? — тут же вскакивает Марина.
— Пожалуйста!
Подаю банное полотенце. Они уединяются в ванной.
Внезапно звонит Саша:
— Я продукты принес, раньше доставили. Откроешь?
Открываю подъездную дверь через домофон, потом квартирную. Входит красавец, румяный с мороза, в распахнутой куртке с непокрытой головой и большой коробкой в руках. Опускает ее у зеркала. Тут мои сыновья пробегают друг за другом мимо по коридору.
— А где Сережа? — крутит головой заботливый папаша.
Киваю на ванную комнату, откуда доносится шум воды из душа, ласковые уговоры и даже детская песенка в исполнении моей подруги.
— Облился компотом, в таком нежном возрасте бывает. Марина его моет. В гости пришла.
Александр распахивает глаза точно так, как до этого делал его сын. Потом суживает до щелок:
— О матери вспоминал?
— Ты знаешь, нет. Некогда им, играют мальчишки. Чаю попьешь?
— Тороплюсь.
А сам топчется в прихожей. Вот открывается дверь ванной комнаты, и выходит Марина, держа на руках укутанного в махровое полотенце мальчика. Причем Сереженька голыми ручками доверчиво обнимает ее за шею. А Марина все также в гриме, перчатках и водолазке с высоким воротом. Интересно, что ко мне этот мальчик обниматься не лез.
Саша так и застыл, глядя на эту картину.
— Привет, — можно считать, что он это сказал всем присутствующим. — Ты как, сын? — теперь обращение точно по адресу.
— Нолмально, — отвечает.
Кстати, сегодня Сережино «р» значительно ближе именно к «р», а не к «л», как вчера. Сын оборачивается и тянется к папе.
У Александра вздрагивают губы, точно пытаются улыбнуться, но он качает головой и отстраняется:
— Я холодный.
Тогда ребенок снова прижимается к груди Марины. У мужчины брови поползли вверх. Я подхватываю коробку с продуктами и шустренько удаляюсь на кухню из зоны видимости моих гостей. Но подруга, явно растерянная, ничего не говорит. Понимаю, что она и сейчас любит, но все так же робеет перед своим Сашей. Возможно, он даже не знает, что она пыталась его спасти. Он молча уходит.
Я была уверена, что Вова обо мне забыл. А вот и нет — входящий от него.
— Слушаю тебя, Володя.
— Наташ, я тут вспомнил, что Марина Воробьева нам с тобой кое-что должна.
Глава 24
Подруга ушла. Я с детьми погуляла, и накормила, и спать уложила. А тут — Вова.
— Я чего звоню-то, — говорит. — У моего главного на днях юбилей, полсотни лет стукнет — это тебе не игрушки. А он большой любитель эксклюзива. Вот я и подумал сделать ему подарочек…
Вова там у себя отвлекся на что-то или же просто сделал театральную паузу.
— Ты, что, рассчитываешь Марину ему в постель подложить?! — не выдерживаю я.
— Как вариант, — ржет, как конь. — Но заметь — это сказала ты! А что — гастроли элитной проститутки из главного Филиппинского борделя. Это точно эксклюзив!.. Ну, хорошо, из престижного.
— Она не настолько многоопытна.
— Да? А жаль. — Отсмеявшись, он продолжает. — Она же вроде хорошо танцует? Короче, хочу, чтобы она выступила в этом своем откровенном имидже с танцем или эротическим шоу на его днюхе. Ей же все равно скучно дома сидеть.
— Хорошо, я с ней это обсужу.
— Отказ не приму. Там все будет по высшему разряду. Само собой, тебя приглашением обеспечу. И ей заплачу, немного, — добавляет он явно через силу. — Ну, а если она будет иметь успех, не исключены и другие интересные предложения. Пусть постарается!
— Я тебя услышала. Только обеспечь меня двумя пригласительными. Ей будет проще танцевать для конкретного человека, поверь.