- Да, - ответил Роджер, кивнув.
А, скажем, оскорбление общественной нравственности, - продолжал Клайд, - это только мелкое правонарушение.
- Ага, понятно.
- Да, это только мелкое правонарушение, - повторил Клад и улыбнулся. Да, зубы у него были изумительно белые. - Искусственные, - пояснил он, заметив восхищенный взгляд Роджера, и для пущей убедительности поклацал ими во рту. Роджер кивнул. - Но, с другой стороны, содомия - это серьезное преступление, - не умолкал Клайд. - За это дело можешь схватить все двадцать.
- Что, правда? - изобразил удивление Роджер.
- Абсолютно точно. Но за содомию я никогда не попадал, - пояснил Клайд.
- А-а, это хорошо, - сказал Роджер.
Он и слова-то такого никогда не слышал, да и не горел желанием знать, за что сидел Клайд. Ему было интересно узнать, как там у них и что, когда попадешь туда.
- Содомией они считают, - продолжал Клайд развивать тему, - это когда против воли другого лица или силой, или с несовершеннолетними - понимаете, о чем я говорю? Не-ет, за это дело я ни разу не гремел туда.
- А отпечатки пальцев снимают?
- Я же сказал вам, что ни разу не был за содомию.
- Да нет, я вообще.
- А, ну конечно снимают. Такая работа. Снимать отпечатки пальцев - это их работа. И чтобы у тебя на всю жизнь остались руки запачканными - это тоже их работа. И любым путем искалечить человеку жизнь - тоже. Вот этим они и занимаются.
- А-а, - понял Роджер.
Некоторое время оба молчали. Роджер обернулся и посмотрел на серое здание.
- Я здесь рядом живу.
- А-а.
- Несколько кварталов пройти.
- А-а.
- И хорошая квартирка, - добавил Клайд.
- А позвонить от себя они разрешают? - спросил Роджер.
- Кто?
- Полиция.
- А-а, конечно. Слушайте, а вы не хотели бы пойти со мной?
- Куда? - поинтересовался Роджер.
- Ко мне домой.
- Зачем?
Клайд развел руками.
- Я подумал, а вдруг вам захочется.
- Нет, спасибо, - поблагодарил Роджер. - У меня ещё кое-какие дела тут есть.
- Ну, тогда, может быть, попозже...
- Спасибо, но...
- У меня такая квартирка - загляденье, - произнес Клайд и недоуменно пожал плечами.
- Понимаете, дело в том...
- Да вы не бойтесь, по серьезным делам я никогда не привлекался.
- Да при чем тут?..
- За мной водились исключительно мелкие правонарушения.
- Понятно, однако...
- А этим - их хлебом не корми, только дай лишний раз схватить человека и продержать у себя. - На его лице отразилось глубочайшее презрение. - Чего с них взять? Ищейки они и есть ищейки.
- Что ж, спасибо вам большое, - начал было Роджер и встал. - и все-таки...
- А попозже не придете?
- Нет, вряд ли.
- А у меня такой пудель, - сообщил Клайд.
- Да мне это...
- Шатци его зовут. Ну такая милая собачонка, вам понравится.
- Нет, извините.
- Ну пожалуйста, - произнес Клайд и просительно заглянул Роджеру в глаза.
Роджер замотал головой.
- Нет, - твердо сказал он, продолжая мотать головой. - Нет, - повторил он и решительным шагом направился к выходу из парка.
* * *
На Калвер-авеню Роджеру попалось на глаза почтовое отделение. Он зашел туда и занялся оформлением почтового перевода на сумму сто долларов на имя Дороти Брум. Расходы по переводу составили тридцать пять центов, и ещё он заплатил шесть центов за письмо матери - в Кэри, на Терминал-стрит. Бланк перевода он запечатал в конверт, отнес конверт к окошечку и передал почтовому служащему.
- До завтра дойдет? - осведомился Роджер.
Служащий взглянул на конверт.
- Должен дойти, - ответил он. - Когда вы сдаете письмо до пяти, то оно должно успеть туда к следующему дню. Но что будет там - за это я поручиться не могу. Там его могут продержать и два, и три дня.
- Да нет, у нас там все нормально с этим, - сказал Роджер.
- Тогда, значит, завтра будет.
- Спасибо вам.
Роджер вышел на улицу и посмотрел на небо. Тут ему пришло в голову, что надо бы сделать ещё одно дело, прежде чем идти в полицию - позвонить матери в Кэри и сказать ей, чтобы она не волновалась из-за того, что он не приедет сегодня вечером, как обещал. Часы в витрине ювелирного магазина показывали, что ещё нет и девяти, но это ничего, мать уже давно на ногах, как он и говорил миссис Дауэрти. А интересно, что подумает миссис Дауэрти, когда получит его поздравление? Хорошо бы увидеть выражение её лица в момент, когда она откроет конверт. Он с улыбкой пошел вдоль улицы, высматривая телефонную будку. Перед одним из зданий он увидел стайку подростков. Ребята и девчата стояли, смеялись, дымили сигаретами. При всех были школьные учебники. Девочки держали их у груди, ребята - опустив к бедру или на ремне. Вот-вот они скроются в здании - это была, очевидно, школа. Роджер вспомнил, как он ходил в школу в своем городке, но тут же прогнал от себя эти воспоминания. У кондитерского магазина футах в пятнадцати впереди крутились детишки, шумя и хохоча. Роджер вошел в магазин и в глубине его увидел телефонную будку. Он разменял у прилавка доллар и стал ждать, пока полная женщина испанского типа не окончит разговор. Выйдя из будки, она улыбнулась ему. Он вошел в будку, сел на стул и, вдыхая запах духов и разгоряченного тела, принялся набирать номер Кэри. Он набрал код города, потом номер - Кэри 7-3341 - и стал ждать, пока ему ответят на другом конце провода.
- Алло? - раздался голос матери.
- Мам, ты?
- Роджер?
- Да, мама.
- Ты где?
- В городе.
- Продал вещи?
- Да, мама.
- И сколько выручил?
- Сто двадцать два доллара.
- Это больше чем мы думали, да? - спросила мать.
- Да, на сорок семь долларов больше, мам.
- Ну да, ну да. Здорово, сынок, правда?
- Да. Это потому, что я поехал в другой район, я говорил тебе о нем. Я заприметил это место в декабре, когда был тут перед Рождеством. Помнишь?
- Это в самом центре?
- Да, именно там. Ты знаешь, сколько мне дали за салатницы, мам?
- За которые? За большие?
- И те, и другие.
- И сколько же, Рог?
- Я сдал их тому покупателю по полтора доллара за штуку. Это большие салатницы, всю дюжину, мам. Это куда больше, чем мы продавали их у себя.
- Я знаю. А он в здравом уме был, тот человек?
- Конечно. А знаешь, сколько он заломит за них, когда будет продавать, мам? Я не удивлюсь, если он за каждую получит по три, а то и по четыре доллара. Это за большие салатницы.