– Берет вечно по двести граммов… Еще и пакетик ему подавай!
Егор обомлел… Он хотел сказать ей что-нибудь резкое, но сдержался.
«За что она ненавидит меня? Ведь мы даже не знакомы… Нельзя же так нагло хамить совершенно постороннему человеку. А вдруг я нобелевский лауреат? Или мафиози какой-нибудь? Нет, рано или поздно она нарвется…»
Открыв кодовый замок, Егор зашел в подъезд. Лифт не работал. Он покачал головой, повернулся и отправился наверх пешком.
Остаток дня Ермаков провел дома. Постирал, приготовил ужин. Потом взял книгу и уселся возле раскрытого окна… За чтением не заметил, как стемнело.
Не зажигая свет, он сидел в кресле и смотрел на улицу. В темноте мелькали огоньки сигарет, слышались чьи-то голоса, звон гитары… Теплый ветер шевельнул занавески. Егор ощутил дурманящий запах южных цветов и влажное дыхание моря.
Весна… Время надежд и беспечной любви. Солнце, море, красивые девушки. Что еще нужно?.. Но ему вспомнилась далекая родина. Там сейчас тоже была весна. Егор представил знакомые с детства улицы, дома. Словно наяву почувствовал особенный аромат талого весеннего снега, услышал, как похрустывает на лужах тонкий мартовский ледок.
«Тоска… Неужели опять на всю ночь?»
Ермаков достал из холодильника бутылку вина. Откупорив, налил до краев граненый стакан. Залпом выпил. Стало как будто легче… А что оставалось делать? Иного способа бороться с этими ужасными приступами внезапной тоски он не знал.
«Никого рядом… Если завтра умру, кто пойдет за гробом? Жалкая кучка едва знакомых людей?»
Егор прилег на кровать. Хмель закружил голову… Мелькнула мысль – не повторить ли еще?
Никогда прежде не чувствовал он себя таким одиноким. И даже любовь к Яне не могла избавить его от этого.
Вообще их отношения были довольно непонятными. С одной стороны, Егор испытывал к ней глубокую привязанность, а с другой – недоверие… Поначалу, когда они только начали встречаться, ему показалось, что он наконец-то нашел то, что искал. Ее божественное тело приводило в трепет, а неутолимая, безудержная страсть просто сводила с ума. Она отдавалась ему с жадностью загулявшей самки… После такой женщины мечтать о ком-то еще было, по меньшей мере, неразумно. И Егор начал подумывать о совместной жизни. Однако Яна не торопилась связывать себя серьезными отношениями. Наоборот, всячески подчеркивала свою независимость. Случалось, они не виделись подолгу. Ермаков тяжело переживал разлуку. Конечно, и ревновал ее, и обижался… Но бросить не мог. Это было выше его сил… Впрочем, она тоже, держа Егора на некоторой дистанции, окончательно не порывала с ним. Так и длился этот странный роман, то вспыхивая, то затухая, в течение вот уже двух лет.
Тишину разорвал мощный рев динамиков. Музыка была настолько громкой, что в окнах вибрировали стекла. Ермаков взглянул на часы.
«Половина первого ночи! Какой идиот в это время музыку слушает!»
Егор прислонился к стене… Ну, конечно, сосед! Он и раньше доставал его своими песнями. Но тогда хоть было не так громко. А сейчас, видно, купил новые колонки и решил опробовать.
Пытаясь не обращать на музыку внимания, Ермаков бродил по комнате.
«Ничего, – успокаивал он себя. – Еще пять минут и выключит… Не в лесу ведь живет, понимает – вокруг люди».
Прошло десять, пятнадцать минут, а сосед и не думал униматься. Егор чувствовал, что начинает терять терпение. Казалось, будто в голову один за другим забивают стальные гвозди.
Музыка оборвалась внезапно. И сразу стало непривычно тихо. До звона в ушах…
Егор выпил еще полстакана вина, разделся и лег в постель. Теперь надо было заставить себя уснуть.
Глава 2
В страховой фирме, где Ермаков работал менеджером, был обеденный перерыв. Часть сотрудников, перекусив в местном буфете, разошлась по своим местам, а часть отправилась на перекур. Егор тоже пошел со всеми, хотя сам не курил.
– Вот у кого в личной жизни полный порядок! – воскликнула Леночка Румянцева, увидев его. – Какой мужчина!..
Егор снисходительно промолчал.
«Полный порядок! Знала бы ты… А впрочем? Пусть думают. Должно же хоть у кого-то быть все хорошо».
К комплиментам в свой адрес Ермаков привык. Даже генеральный директор и тот как-то заметил, что у него – «героическая внешность».
– Знаете, – весело прощебетала Леночка, – в чем разница между образованным и необразованным человеком?
– В чем? – поинтересовался страховой агент Васин.
– В том, что необразованному человеку достаточно отличать кобеля от суки.
– А образованному?
– А образованному надо отличать… – Леночка артистично выдержала паузу и затем скороговоркой произнесла. – Гегеля от Гоголя, Гоголя от Бебеля, Бебеля от Бабеля, кобеля от суки…
Васин выпустил дым из ноздрей и спросил:
– Ты сама-то хоть знаешь, кто такой Бебель?
– Знаю, не волнуйся.
– А Бабель?
– Это кто по бабам ходит! – подал голос из дальнего угла охранник Зименков.
Табачный дым колыхнулся от смеха.
– Кстати, о бабах… – оживился Васин. – Сегодня утром, пока на работу ехал, с двумя познакомился.
– Что, прямо так сразу и с двумя? – уточнила Леночка.
– Почему сразу? Сначала – с одной, потом – с другой. Вот телефончики…
Васин достал из кармана помятый листок.
– Счастливый, – вздохнул Зименков. – А я сразу с двумя знакомиться не могу.
– Почему?
– Не знаю… Не могу – и все! Хотя, может быть, и зря… Вот тоже ехал не так давно, в автобусе. И вместе со мной – девушка. Я еще на остановке на нее внимание обратил. Красивая… Ну вот, едем-едем, а потом она мне и говорит: «Вы на следующей выходите?» – «Нет», – отвечаю. А она: «Жаль». Я растерялся… «С вами бы, – говорю, – вышел». – «Так пойдемте!» – зовет.
– Ну и что? – навострил уши Васин.
– Она вышла, а я стою как дурак… У меня ведь в это время с другой девушкой роман был.
Зименков затянулся сигаретой и грустно добавил:
– Но самое интересное, что через месяц моя подруга меня бросила.
Все замолчали, повисла неловкая тишина.
– Дурак ты, Паша, действительно… – подытожил Васин. – Уж я бы такой момент не упустил!
Егор посмотрел на Зименкова. Этот немногословный здоровяк вызвал в нем теплые чувства. Захотелось его ободрить.
– Правильно сделал. Не слушай никого.
– Правильно? Ты так считаешь?
– Да… Ведь ты любил свою девушку, дорожил отношениями?
– Конечно.
– Даже если бы она ничего не узнала о твоем параллельном романе, все равно через месяц вы бы расстались. Так?.. С той только разницей, что на тебе висело бы чувство вины. А это пережить намного тяжелее.
Ермаков подошел к окну. Отщелкнув задвижку, распахнул створки. Свежий воздух хлынул в комнату.
– У нас вчера приключилось… – сообщила Леночка, подкрашивая губы. – Вечером, поздно уже, смотрим с сыновьями телевизор. Вдруг – звонок в дверь. Спрашиваю: «Кто?». В ответ – тишина… И опять – «Дзинь!» Я снова – «Кто?» Ни звука… Но слышу – за дверью кто-то есть… Потом стучаться начали. Я испугалась…
– И чем кончилось?
– Да ничем… Оказалось – это приятель к старшему сыну приходил.
– Он что, сказать не мог?
– А он глухонемой…
Деятельность Ермакова мало чем отличалась от работы страховых агентов. Он так же, как они, заключал договоры с фирмами и жил на проценты со сделок. Только, ко всему прочему, в обязанности ему вменялось координировать их действия. Это осложняло жизнь, но зато позволяло иметь хоть какой-то стабильный оклад.
И все равно денег постоянно не хватало. Многое зависело от фортуны. В один месяц можно было заработать неплохо, зато потом – два сидеть на мели… Поначалу это не очень ощущалось, но со временем стало угнетать.
Приходилось все время крутиться. Случалось, за день Егор успевал побывать в трех-четырех фирмах, в разных концах города. Это с учетом того, что первую половину дня он обычно проводил в офисе.
Такой режим выматывал. Вернувшись в пустую квартиру, Ермаков долго не мог уснуть. Дым воспоминаний туманил разум. Иногда начиналось казаться, что все хорошее в жизни уже было. И все, что осталось – это боль, тоска и ночи, полные одиночества.