Старик опешил. Трудно было поверить, что это голос его прелестной Антицы. Но он не ошибся, он слышал сказанное своими ушами. Старик подошел к теленку, который, кстати сказать, стоял спокойно и никому не мешал, и придержал его.
— А где Тамшуг? — спросил он.
— Черт его знает, куда он делся, твой Тамшуг! — сказала Антица. — Наверное, пошел по делам. Он ведь не такой лежебока, как ты!
— Доченька, у тебя какая-нибудь неприятность? — нерешительно спросил старик. — Или тебе нездоровится? Ты как будто немного не в духе сегодня? Что случилось?
— Что может со мной случиться? — огрызнулась сноха. — Не только я, но и ты совершенно здоров! А все притворяешься хворым.
Удивленный и расстроенный старик побрел в дом, лег в постель и стал думать: что произошло с Антицей? Словно кто подменил ее. Столь резкая перемена за одну только ночь...
Джгуанат старался сосредоточиться. Но не тут-то было.
— Лежит и лежит, ничего не делает! — услышал он ворчливый голос снохи.
Она стояла на пороге пацхи.
— Долго ты еще будешь валяться? — крикнула она. — Не надоело?
Это было невыносимо для старого Джгуаната Кове. Забыв про свои больные кости, он вскочил, надел башлык и торопливо ушел со двора. Удаляясь от дома, он долго еще слышал злобный голос снохи.
Весь день бродил он по полю, побывал в гостях у дальних соседей и только с наступлением темноты вернулся домой.
— Дад Тамшуг, — обратился он к сыну перед тем как лечь спать. — Мне уже немного осталось жить. Я это чувствую. И мне хочется завтра снова повеселиться. Остался у меня еще бычок. Зарежем и его. Приготовьте с Антицей обед, а приглашением гостей займусь я. Не возражаешь?
— Конечно нет, отец! — удивленно ответил сын.
На другой день гости, те самые, которые были здесь два дня назад, снова уселись за длинным столом и приступили к еде. Было выпито уже несколько бокалов вина. Тогда опять поднялся хозяин дома, старый Джгуанат, с тем же большим, уже знакомым гостям рогом вина в руке и сказал:
— Дорогие гости! Только позавчера мы с вами, собравшись за этим столом, просили мою славную сноху Антицу разговаривать при мне — ее свекре. Она исполнила нашу просьбу, вчера я вполне насладился ее речью. Сегодня я пригласил всех вас сюда, чтобы снова при вас обратиться к моей снохе Антице. Я прошу ее — и надеюсь, что вы поддержите меня, — вернуться к обычаю наших дедов и перестать разговаривать при мне — ее свекре.
— Вот как! — воскликнул Махаз Тарба. — Выходит, я был прав, когда говорил, что не так уж глупы люди, придумавшие этот обычай? Но для того, чтобы ты это понял, пришлось зарезать двух бычков, — усмехнулся он.
— Не могу с тобой согласиться, что обычай этот хорош, — сказал Джгуанат Кове, — но на этот раз я и сам не придумал ничего лучше...
Афырхаца.
Перевод С. Трегуба
— У меня был сосед Хабиб Базба, прославленный по всей округе как очень сильный и мужественный человек, — начал свой рассказ Бамат Кове. — Жил он бедно. Пара буйволов — все его богатство.
Как-то ночью буйволы Хабиба Базбы выбрались незамеченными со двора, сломали забор кукурузного поля нашего односельчанина Калги Темыра и изрядно попортили урожай молодой кукурузы.
Утром пригнал Темыр буйволов и стал всячески поносить Хабиба Базбу. Тому ничего не стоило смять маленького, щупленького Темыра, но он лишь время от времени говорил ему: "Я понимаю тебя, Темыр".
Зато жена Хабиба возмущалась: "Как ты можешь выносить такие оскорбления? Потребуй, по крайней мере, хоть извинения!"
"Ничего, — успокаивал ее Хабиб. — Придет время, и Темыр сам извинится".
Наступила горячая пора уборки урожая. В тот год осень была особенно дождливой. Все торопились как можно скорее кончить уборку.
В одно такое хмурое, дождливое утро, когда Хабиб Базба и жена его Асят только сели завтракать, к ним явился нежданный гость: Калги Темыр.
"Ты прости меня, Хабиб, — сказал после первых приветствий Темыр. — Я погорячился тогда и наговорил много глупостей. Даже оскорбил тебя. Я раскаиваюсь. Недаром говорят в народе: "Пусть первая твоя мысль тебе останется, а вторая — мне". Стыдно теперь за те слова, хоть и поздновато. Ты уж извини меня..."
Хабиб Базба и жена его Асят встретились глазами.
"Ничего, я тогда же простил тебя", — сказал Хабиб.
"Идите к столу, позавтракайте с нами", — радушно пригласила Асят гостя.
"Спасибо, мне очень некогда, — ответил Калги Темыр. — Третьи сутки в поле гниет под дождем моя кукуруза".
"Почему же так?" — сочувственно спросила Асят.