Но этому не дано было свершиться!
Во время одного из разбойничьих набегов на село Куламба Таиб был смертельно ранен. Узнав о несчастье, Дбар Рабыдж отправился к сыну.
Когда Таибу сообщили о приезде отца, он собрал последние силы и встал на ноги, в знак уважения к отцу. Раны его от напряжения раскрылись, хлынула кровь, и юноша на глазах у отца скончался.
Тогда опечаленный Дбар Рабыдж сказал: — Был бы из него настоящий человек, жаль, погиб рано.
Остроумный Чачв Чагу.
Перевод С. Трегуба
Люди говорят, что скупого, как и горбатого, только могила исправит. Но остроумный Чачв Чагу так пристыдил скупую вдову Хьфафу, что она если и не изменилась, то все же надолго запомнила его.
Чачв Чагу пришел однажды к Хьфафе, и та угостила его самым что ни на есть скромным обедом — мамалыгой с фасолью. В это время на пороге ее пацхи закудахтал большой, жирный петух.
Хозяйка прогнала петуха и при этом добавила:
— Если бы ты был зарезан и зажарен, то доставил бы удовольствие моему гостю.
Чачв Чагу не полез в карман за словом. Он сказал в тон Хьфафе:
— Когда я шел к тебе, видел в кооперативе чудесные шелковые шали. Если бы хоть одну из них на тебя накинуть, ты стала бы куда красивее, нежели была до замужества.
Хьфаф вспыхнула и прикусила язык.
Находчивая Заза.
Перевод С. Трегуба
Заза — нареченная невеста Мамсыра — отказалась выйти за него замуж. Это вызвало в селе неприятные для жениха толки. Родственники Мамсыра явились вместе с женихом к братьям Зазы и с угрозами стали требовать невесту. Братья растерялись: что делать?
Но сестра выручила их.
— Я объясню вам причину моего отказа, — успокоила она пришедших. И с усмешкой обратилась к Мамсыру: — Слово, данное тебе, я выполню в том случае, если ты тоже выполнишь свои обещания. Мне известно, что ты обещал уже девяти девушкам жениться на них и ни на одной не женился. Так вот, сперва женись девять раз, а потом уже приходи ко мне.
Заза гордо подняла голову и вышла.
Что было делать пристыженному Мамсыру?! Он будто в рот воды набрал.
Все разошлись по домам, хваля находчивую Зазу и смеясь над опростоволосившимся Мамсыром.
Эдги-Джук.
Перевод С. Трегуба
..Одного из множества слуг князя Таташа звали Эдги-Джук. Джук — по-абхазски горб. Эдги-Джук был действительно горбатым.
Князь Таташ послал его как-то в соседнее село к другу своему Чичину, пригласить того на званый обед.
Чичин сидел в кругу гостей и пировал, когда ему сообщили, что от Таташа пришел человек. Он приказал позвать его. Эдги передал приглашение князя Таташа.
— Что-о-о-о? — заорал вдруг Чичин, увидев горбуна — Князь Таташ не нашел лучших слуг послать ко мне?
— Лучших он послал к лучшим, а к тебе послал меня, — ответил Эдги.
Обед у скупых.
Перевод С. Трегуба
Скупы были хозяева. Долго разговаривали они с гостем за пустым столом.
— Ты бы хоть мамалыгу сварила и подала к столу. Гость небось проголодался, — сказал жене хозяин.
— Мамалыгу считай уже поданной. Ты лучше поставь бутылку вина на стол, — ответила жена.
— Вино считай уже поставленным, — ответил муж.
— Ну, а что касается меня, — сказал им обоим гость, — то считайте, что я уже и поел и попил.
Умолкнувший дрозд.
Перевод С. Трегуба
Лесных птиц беспокоило молчание дрозда; всегда веселый, поющий, он вдруг загрустил и умолк. Птицы окружили его:
— Что с тобой стало? Ты ведь знал так много песен, так звонко пел их и доставлял нам такую радость! Спой снова что-нибудь!
Дрозд с грустью ответил:
— С тех пор как ястреб, кружась надо мной, коснулся моей головы, я позабыл все свои песни, кроме одной — песни страха. Ее ли петь вам?! Пусть никто никогда ее не услышит!
Коза и волк.
Перевод С. Трегуба
Трепещущая от страха коза спасалась от волка. Наконец-то она очутилась на таком выступе скалы, куда волк не мог забраться. Ринулся было волк, но напрасно. Не достать ему козы. Сел он на задние лапы, завыл от злости и стал смотреть на козу жадными глазами.
Почувствовав себя в безопасности, коза перевела дух и принялась ругать волка:
— Подлец ты! Вор и разбойник! Презираю я тебя. Ух, с каким бы удовольствием растерзала я тебя, да не хочется спускаться со скалы. Негодяй ты мерзкий!
— Глупая ты, безмозглая коза, — ответил ей волк. — Понимает ли твоя пустая башка, что все эти дерзкие слова принадлежат не тебе, а тому месту, на котором ты сейчас находишься. Будь ты здесь, рядом со мной, ты бы не о том блеяла.