Усмехнувшись, я вопросительно вздернула бровь. Сжимая ноги, старалась незаметно загасить безумную пульсацию клитора.
— Ты ведь был против. Сопротивлялся! Хотел дальше питаться магазинной заморозкой.
Бросив краткий взгляд на раздавленную и порванную губку у себя в руках, Игорь остервенело отбросил ту в ведро и снова обратил на меня свой серый взгляд. В этот раз в глубинах я разглядела коварство, а на губах играла легкая улыбка, слегка обнажая зубы.
— Уже не хочу, — я демонстративно повернулась к Игорю лицом, не двойственно намекая: «Я вижу, куда ты пялишься!», но он продолжил внимательно изучать мои колени. — Напиши мне список продуктов, схожу быстро в магазин.
Бросив краткий взгляд на окно, я почти заикнулась о том, что проливной ливень так и не закончился. Но вовремя опомнилась, решив, что сейчас мне просто необходимо закончить уборку в одиночестве и прийти в чувство. Игорю тоже не мешало бы охладиться.
На барной стойке лежал блокнот с красным карандашом. Уткнувшись локтями в стойку, я принялась вдумчиво и практично описывать продукты, пытаясь на всем экономить, при этом составить сытное меню. Хриплый мягкий баритон вторгся мне в мозг подобно вспышке сверхновой. Голос Игоря был слишком близко, а губы почти касались мочки, когда он пространно шептал:
— Судя по продуктам, ты собралась делать салат, котлеты и суп, но написала купить только килограмм мяса. Что за магия, Ирочка?
Нервные окончания обострились, в тот момент я вернулась в реальность и поняла, что мужчина буквально прижимается телом к моей спине.
— Разбавлю хлебом, рисом и луком, — каждое слово давалось с трудом. Пялясь перед собой в холодильник, я пыталась избавиться от острого ощущения ладони Игоря на своей талии. Она едва касалась, невесомо, перышком. Но я чувствовала каждый палец, мягко сжимающий футболку.
— Малыш, — гортанно засмеявшись, Игорь откинул голову назад, а торсом подался вперед, от чего тот буквально лег на меня, пригвоздив к стойке, — у меня нет проблем с деньгами. Пиши все, что нужно. И себе что-нибудь выбери обязательно. Сладенькое любишь?
Я была настолько сконфужена, что не смогла даже сделать замечание Игорю. Теплота его тела заставила капли пота стекать по стене ручьями. Приятный терпкий запах буквально вонзился в нос, не отпуская. Между ног все предательски ныло и болело, будто недавней разрядки и вовсе не было.
«Нельзя!», — приказала я себе строго, стиснув зубы, вернулась к списку. Почерк получился невнятный, судорожный и громоздкий. Я очень спешила, с трудом сдерживая стоны. Игорь терся об меня, скользил пальцами, обнимал и гладил под предлогом, мол контролирует список. Изредка я ощущала его губы на своей шее, а однажды мне даже показалось, что он нюхает мои волосы.
— Все! — запыхавшись, резко развернулась к мужчине, кинув в него измятый мокрый лист с потекшими буквами. Только вот мужчина даже не двинулся с места, продолжая тесно вжимать мое хрупкое продрогшее тело в мебель. — Иди быстрее, Игорь. У меня мало времени. Бабушка ждет!
Его серые глаза всегда проникали в самую душу, этим он меня и зацепил много лет назад. Вот и сейчас Игорь смотрел на меня так же, как тогда. С мальчишечьим азартом, знакомым адреналином. Словно старый красный байк до сих пор припаркован где-то у подъезда, мы юны и наивны. Не было боли и страданий.
— Так, — резко обхватив мои бедра, он закинул меня на стойку, усаживая на самый край. Я едва ли не упала обратно, но мужчина вовремя сжал меня ногами. В этом и был его план, — что тебе сладенького купить, Ирочка? Ты что любишь? Конфеты? Мороженное? Печенье?
Тяжелый вдох и не менее напряженный выдох обернулись жжением в легких. Кусая губы, я пыталась успокоить тряску.
— Люблю есть сладости дома, Игорь, — голос должен был звучать строго и немного надменно, но вместо того буквально осел до фальцета.
Игорь хищно оскалился. Он прекрасно помнил, какой именно эффект на меня оказывал. Не выпуская меня из своего внимания, мужчина медленно наклонился вперед. Доли секунды я верила: «Сейчас он меня поцелует!», но вместо этого Игорь нагнулся к уху, пронзая насквозь властным тоном: