Господи, до чего же мне повезло! Тогда, в горячке, я ничего толком не прочувствовал, но сейчас, когда вспомнились холодные светлые мертвые глаза, я вдруг понял, как близко была
* * *
Борис Олегович не сводил глаз с Колесникова. Тот вначале вел себя сдержанно, говорил по-военному скупо - не говорил, докладывал, - но вдруг, в какой-то важный для него момент, лицо заиграло, в нем появились отблески чувства - и Дубов ощутил, как его самого захватывает и несет... Это длилось несколько секунд, потом Колесников выпрямился, расслабились скрюченные пальцы, он неловко тряхнул головой... И Слон подумал, что, кажется, смог бы понять прелесть вуайеризма.
Дубов перевел дух. Да, напрасно подозревал. Никакого обмана не было. Это человек честный и искренний. Хотя, с другой стороны, вовсе не простофиля - сие он вполне убедительно показал в тот же вечер, когда так успешно сумел продать свой товар и войти в дело... Конечно, все его ходы и уловки видны были насквозь, но парень не вцепился когтями в предложенные деньги - и немалые! - он тоже просматривал собеседника, ему было что предложить на продажу, было чем расплатиться за собственную жизнь и жизнь своей прекрасной дамы, и он сумел выдавить из контрагента не просто деньги и не просто жизнь - он сумел заполучить право на активное существование под крылышком у Слона! И торг вел вроде бы честно и открыто, но не без ловкости и хитрости. Тем, собственно, и привлек...
Что ж это выходит? Честный и искренний человек, отличающийся хитростью и ловкостью? Не сочетается.
Борис Олегович искоса взглянул на Колесникова. Тот смотрел в сторону, нервно курил в кулак, глубоко затягиваясь, и видно было, как постепенно успокаивается у него дыхание.
Странно. Совершенно открытый, все на лице, как крик души на заборе, так где же за этим зеркалом прячется тот деловой и умный? Странно. А значит, все же подозрительно... Неужели цирк, неужели такой лицедей?
Тем временем сзади вынырнул Алексей с фляжкой в руке, протянул Колесникову, тот растерянно поднял глаза, потом кивнул, сделал глоток, резко выдохнул.
Алексей вернулся к хозяину, лаконично объяснил:
- Непривычный. Не стоило его сюда привозить.
- Но в тот вечер, - отозвался Дубов, - у меня... он держался очень уверенно, даже нагло...
- А он был только-только после драки, на волне... ну, раздухаренный.
- Подробнее! - приказал заинтересовавшийся Дубов.
- Ну, я так понимаю: те ребята, манохинские, на него с его женщиной наехали, он как-то отбился, даже тачку у них угнал, потом по городу водил, пока мы обставляли территорию, потом сам в драку влез и положил не кого-нибудь - Короля Артура! И тут же к вам попал, и что-то вы ему сказали, не знаю, меня там не было, он почуял опасность - и снова стал биться. Правильные у мужика рефлексы, он бы в нашей профессии далеко пошел, если б помоложе был...
Любопытная версия, подумал Дубов. Однако Алексей - психолог! Кто бы мог подумать! Но, по-видимому, прав. Спору нет, у него были все возможности изучить психологию бойца...
Борис Олегович не стеснялся учиться у кого угодно. Понимал, например, что в данном случае его познания не сравнить с жизненным опытом Алексея, и был готов прислушаться и использовать. Но тут же дополнил выводы бригадира собственными соображениями: способный человек с душой бойца может пойти далеко и в других профессиях...
И ещё одну деталь отметил про себя Дубов: покойный Кононенко... э-э... Артур Митрофанович, начальник охраны многоотраслевой фирмы "Татьяна", для своих сотрудников был Мюллером, то бишь главой гестапо. А вот истинные коллеги по профессии звали его куда уважительнее - Король Артур! Говорит о многом. И заставляет смотреть на Колесникова куда более внимательно...
* * *
Бригадиров бальзам на семи травах подействовал. Я ощущал, как постепенно расслабляюсь, как мир возвращается на круги своя. Слон с каким-то зализанным типом ходил по участку Иван Иваныча - вроде бы о покупке садика толковали. Алексей следовал за ними в нескольких шагах. Все группа то скрывалась за постройками и деревьями, то неожиданно появлялась на открытом месте. Я тоже зашел на участок, огляделся, прикидывая, где тут могла прятаться Аська, пока я из-за угла следил за перестрелкой, а потом дрался с Мюллером. Прошел по дорожке в северную сторону, остановился, снова закурил.
Участок доходил до самого оврага. От невысокой - по грудь проволочной изгороди спускался довольно круто вниз откос, поросший травой и кустами дикой маслины. На противоположном склоне ярусами, как сакли, тянулись кооперативные гаражи. Справа, подальше, выглядывал край высокого моста через овраг - там проходила главная дорога на Новоалексеевку. Чем-то меня это зрелище раздражало: и не дикая природа, и не законченная цивилизация. От крохотного ручейка на дне даже журчания не доходило - зато доходила гнилая вонь. Не нравилось мне это место...
За спиной кашлянули. Я оглянулся.
- Да, неприглядная картина, - сказал Слон. - Хотя, если склон террасировать и засадить тенелюбивыми растениями... Едемте, Вадим Андреич, дела наши окончены, а любоваться здесь действительно нечем...
Бригадир Алексей придержал дверцу перед хозяином, я открыл себе сам, сел рядом со Слоном на заднее сиденье, Алексей устроился возле водителя (вторая машина куда-то исчезла). Вырулили на центральный проезд, неподалеку от ворот остановились.
- Вот здесь это... - виновато буркнул Алексей.
Слон огляделся, кивнул головой, показал рукой - езжай, мол, и философски заметил:
- Нужно учиться доверять контрагенту - и не иметь дел сконтрагентами, которым доверять нельзя. Ланского подвел ленинский принцип "доверяй, но проверяй". Вот что значит догматический подход к великому учению...
Я понял, что имеет в виду Дубов. Когда потребовалось выручать нас с Асей от людей Мюллера, Иван Иваныч обратился за помощью к Слону - это по его заказу фирма СИАМИ, где я тогда трудился, поручила мне расследовать делишки Манохина. И было бы все нормально, но Иван Иваныч перестраховался. Видно, опасался, что я сговорюсь с заказчиком напрямую, а СИАМИ останется с носом. А может, это его начальник, неведомый мне Петр Петрович, таким предусмотрительным оказался... Короче, прибыл Иван Иваныч на место событий лично - и получил пулю в лоб. И Андрюше, его шоферу, досталось. Правда, есть надежда, что выкарабкается. Хороший парень, мы с ним сработались...
Тем временем Слон скомандовал в своей подчеркнуто вежливой манере:
- Антон, давайте-ка выедем на мост...
Шофер, не нагличая, пропустил троллейбус, вышел с левым поворотом на Проспект, плавно обогнул клумбу, свернул направо - по сторонам дамбы поплыла сплошная зелень садов. На мосту Антон покосился в зеркальце и остановился по кивку хозяина уже на той стороне, выехав правыми колесами на обочину. Чуть дальше начиналась Новоалексеевка - вправо уходил проспект с одинаковыми длинными домами, а слева, за такими же двенадцатиэтажками, только ещё недостроенными, проглядывал сквозь дымку студгородок.