— Простите, уважаемая, но лучше придержите язык! — одернул я колдунью. — Я же говорил — он может обидеться! И тогда, боюсь, даже я не смогу его удержать…
— Ох… — Старая карга поспешно закрыла рот ладошкой. — Больше не буду… Но как? Ведь эта тва… нечисть совершенно неуправляема! Она опасна! Даже древние упыри не рисковали с ней связываться! Ведь если он тебя «высушит» до донышка — никакого посмертия для тебя не будет!
Вот оно, оказывается, что! Интересно-интересно…
— Хотите знать, как, фрау Аденауэр? — улыбнувшись, переспросил я.
— Да, как? — Ведьма даже поддалась ко мне поближе, надеясь, что я выдам ей какую-то жуткую тайну.
Ну, я и выдал:
— Добром и лаской, почтеннейшая фрау Аденауэр…
— Добром? Лаской? — Старуха даже на ноги подскочила от возмущения. — И это говорит мне шестиранговый ведьмак? Издеваешься?
— Отнюдь, уважаемая, — я продолжал источать максимум доброжелательности, — именно добром и лаской, а еще и отношением, как к самому себе…
— Ты, видимо, действительно не понимаешь, ведьмак, что он такое…
— Ну, во-первых, «кто» — мягко поправил я. — А во-вторых, злыдень — весьма серьёзное оружие…
— Погоди! — перебила меня ведьма. — Так это ты? — произнесла она едва ли не с восторженным придыханием.
— А подробнее можно, фрау Аденауэр?
— Это ведь ты уничтожил тринадцатую танковую дивизию? — возбужденно воскликнула она. — Можешь даже не отвечать — это точно был ты и твой ручной Вирлоок! Больше некому, я бы знала. А вас с этой тв… нечистью просто распирает от полученной силы! Я даже сейчас не могу представить, как трещал и разрывался твой резерв… Тысячи жизней за один раз… Это… Это… Это же просто немыслимо! Мне бы…
Вот, блин, бабку опять начало натурально колбасить и совсем не по-детски. Только на этот раз от зависти.
— Я сполна заплатил за это, — осадил я старуху. А то ишь, размечталась! — Лихорадка Сен-Жермена. Слыхала, небось? Или со слухом проблемы?
— Не может быть! — Старуху опять сдуло со своего места — она легла грудью на стол, пытаясь подвинуться как можно ближе ко мне и с силой втягивая воздух большими волосатыми ноздрями своего уродливого крючковатого носа.
Похоже, что у неё обоняние «рулит» подобно моим синестетическим возможностям.
— Нет… не врешь, ведьмак… — через некоторое время заявила она, вернувшись на свой стул. — Чую запах «перегара силы», через который выгорает сама «ци».
— Ци — это то же, что и прана? — уточнил я. — Жизненная энергия?
— Да, жизненная энергия, — согласилась ведьма. — Ты настоящий счастливчик, ведьмак, — произнесла она, — я не знаю ни одного одаренного за последние полтысячи лет, кто сумел бы побороть лихорадку Сен-Жермена, кроме него самого.
— А ты уже преодолела полутысячелетний рубеж? — ввинтил я между делом. Интересно же, сколько бабуле лет? Или, у этих злобных бабёнок тоже лучше возрастом не интересоваться?
— Нет, — мотнула головой бабка, — я помоложе буду. Но самого Сен-Жермена повидать довелось… — Из её маленьких красных глазок неожиданно ушла вся злость, и они подернулись паволокой давних воспоминаний. — Какой могучий был ведьмак… И как галантно ухаживал… Сейчас так не умеют — измельчали мужики…
Пока она ностальгировала, я быстро прикинул её возраст. Сен-Жермен, насколько я помню, родился в самом начале восемнадцатого века. И выходило так, что сидящей напротив бабуле порядка трех сотен лет. Ну, по крайней мере, третью сотню она уже давно разменяла.
[1] «Подмосковные вечера» — советская песня. Написана в 1956 году композитором Василием Соловьёвым-Седым на слова Михаила Матусовского. «Подмосковные вечера» — одна из самых популярных советских песен, её исполняли известные эстрадные и академические певцы, хоры и оркестры в СССР и за рубежом.
[2] Вирлоок (Верлио́ка) — восточнославянская народная сказка об одноглазом существе, предположительно мифологического происхождения.
Глава 4
— Ой! — переполошилась неожиданно старая карга. — Чего это я в таком виде? — И она невнятно зашептала какие-то слова, при этом очень интересно шевеля пальцами, как будто что-то вязала на спицах.
При этом ведьма начала стремительно меняться, прямо-таки натурально молодея на глазах, «наливаясь» упругой плотью и возвращая приятные мужскому глазу женские габариты и пропорции. Вскоре напротив меня уже сидела во всех смыслах приятная дама, ни разу не напоминающая поеденную плесенью и молью бабу Ягу.
Только меня-то этим вполне реальным и осязаемым суррогатом женского тела обмануть невозможно — стоит только взглянуть на ведьму истинным взглядом, как всё становится понятно. А так, обычными глазами — респект и уважуха за качественное исполнение иллюзии. Её и потрогать можно, ведь это не банальный обман зрения, а настоящая физическая личина, типа моего «доппеля».