Думаю, что Шарманазашвили спросил просто по инерции, после того, как услышал иностранный акцент. Такому спецу, как он, да еще и натаскивающему в особой школе разведчиков, это ли не понимать? Просто, навалилось на него слишком много, да еще такого, что абсолютно не втискивалось в обычные «бытовые» рамки. Вот немного мозг и сбойнул, слегка перегревшись от увиденного.
Не каждый же день выползают люди из светящейся хреновины, да еще и утверждающие, что перенеслись в Барвиху из самого Берлина! Просто немыслимо на сегодняшний день. Но я видел по ауре капитана госбезопасности, что уверенность и хладнокровность уже возвращаются к начальнику школы. Что-то, а психика у этого чернявого горца — железная, да и к стрессам он весьма устойчив.
Даже не знаю, что случилось бы, если бы на долю большинства моих современников, тех — из будущего, свалилось бы зараз столько испытаний, сколько довелось перенести простым людям из этого времени — Первая мировая война, революция, гражданская, Вторая мировая…
Ведь они, да и я в том числе, куда как слабее в моральном плане наших поистине железных предков, из которых разве что гвозди не делали… Изнежились мы, привыкли к комфорту, растеряли боевую злость… Так и хочется повторить слова поэта: да, были люди в наше время, не то что нынешнее племя: богатыри — не вы[2]!
— Да, иностранец, — подтвердил Чумаков, оторвав меня от размышлений, нахлынувших так не кстати, — наш британский союзник. Его помощь в прошедшей операции была просто неоценимой, но уйти от фашистов он бы уже не смог. Вот и пришлось эвакуировать вместе со всеми…
— А этот? — резко спросил «горячий грузинский парень», ткнув в меня пальцем. — Надеюсь, не настоящий эсэсовец?
— А этот эсэсовец, товарищ капитан государственной безопасности, тот самый товарищ Чума…
— Который в одиночку целую танковую дивизию фрицев в расход пустил? — Теперь грузин натурально едва во мне дырку своим взглядом не протер.
Похоже, что слух о моих непомерных подвигах бежит далеко впереди меня. По крайней мере в «коридорах» наркомата государственной безопасности — точно! А как же, твою медь, секретность?
Хотя, слухи о том, что свой русский парень может вот так запросто похоронить дохренища фрицев, и уничтожить массу техники — основательно поднимают боевой дух на невиданную ранее высоту. Пусть даже только в среде чекистов. Зато фрицев такие слухи должны заставлять трястись до усёру — вдруг это и не слухи вовсе, а какая-нибудь русская вундервафля?
Ведь с русских станется изобрести что-то настолько убийственное, что они сами же и ужаснутся. И мои «подвиги», когда их всё-таки рассекретят и обнародуют, обязательно войдут в учебники истории! А я стану первым ведьмаком героем Советского Союза… Ладно-ладно, шучу! Размечтался товарищ Чума не по-детски! Нет, ребята, я не гордый! Не загадывая вдаль, так скажу: зачем мне орден? Я согласен на медаль[3]!
— И не только, Владимир Харитонович, он… — Дед неожиданно замолчал, подумав о том, что не надо болтать лишнего «с радостей». — Простите, товарищ капитан госбезопасности, — наконец произнес он, — я и так тут уже больше положенного наболтал. Хоть у вас и есть допуск к секретной информации… Но, боюсь, что именно для этой его не хватит.
— Согласен, Ваня! — Кивнул начальник школы. — Если будет на то усмотрение начальства — по команде доведут. Ну, а нет…
— На нет и суда нет, — улыбнулся дед.
За разговором я и не заметил, как мы зашли в небольшой внутренний дворик, посыпанный мелким песком и отгороженный от основной территории небольшим деревянным заборчиком. Во дворике располагалась большая беседка с двумя рядами лавок, в углу — что-то похожее на дощатый сарай с установленной на крыше большой бочкой.
— О! — довольно воскликнул мой молодой старикан. — А тут, словно и не поменялосьт ничего!
— А чему здесь меняться? — философски ответил начальник школы. — Улучшать то, что нормально работает — только портить. Вы тут пока приводите себя в порядок, а я команду начхозу дам, чтобы приготовил для вас новое обмундирование — ваша-то одежда совсем…
— Погодите, Владимир Харитонович! — остановил капитана госбезопасности Чумаков. — Привести себя в порядок — это, конечно, важно — но не самое главное! Мне нужно срочно встретиться с начальником 4-го Управления…
— Это со старшим майором Судоплатовым, что ли? — уточнил ради проформы Шармназашвили, прекрасно зная, кто руководит этим Управлением НКВД.
— Да, мне срочно нужен Павел Анатольевич! — подтвердил дед. — Сами знаете, чем раньше важная информация достигнет адресата…
— Ну-ну, — усмехнулся капитан госбезопасности, — уж мне-то можешь об этом не напоминать. Это я каждый год новобранцам стараюсь эту простую истину в голову вложить…