— Вот и отлично! Ты пока закопай голову своего братана куда поглубже, чтобы она никому глаза не мозолила. Сил на это хватит?
— Вполне, — кивнул карла, огладив ладонью свою небольшую бородёнку.
— Тогда действуй! — распорядился я, оставив карлика «прощаться» с ненавистным братцем.
Можно было, конечно, и оставить всё так, как есть — ничем, кроме огромного размера, эта башка больше не примечательна. В ней не осталось ни капли магии. Но мне нужно было чем-то занять Черномора — до вечера-то еще время имелось. Мне же хотелось переговорить с отцом Евлампием и, желательно, с глазу на глаз.
Старика со священником я нашел на том же месте, где их и оставил — «спрятавшимися» за гигантской отрубленной головой. Дед Маркей сидел на нагретом солнцем камне, расслабленно покуривая очередную самокрутку. Но вся его мнимая расслабленность была кажущейся — цепкий взгляд старика не переставал внимательно сканировать окружающее пространство, а винтовка, лежащая на коленях, была как всегда в полной боеготовности.
Священник же, расположившийся чуть поодаль от старика, в этот момент смиренно стоял на коленях и истово молился, беззвучно шевеля губами и крепко сжимая в ладонях наперсный крест. На его пальце полыхало неземным светом кольцо с кристаллом-накопителем. Видимо, всё, что окружало батюшку, являлось для него мощнейшим триггером, постоянно возбуждающим поток Божественной Благодати.
— Отец Евлампий… — Подойдя поближе, оторвал я священника от молитв.
— Чего тебе, ведьмак? — произнёс вслух батюшка, слегка поморщившись от лицезрения моей проклятой хари.
Понимаю и принимаю, как ему неприятно с нами общаться, но ничего поделать с этим не могу. Перемирие у нас, пусть и временное. Вот закончится война, вновь окажемся по разные стороны баррикад… Но мне бы очень этого не хотелось…
— Хочу с вами, отец Евлампий, с глазу на глаз переговорить, — озвучил я своё желание.
— Ты? Со мной? — Удивленно встопорщил бороду монах. — Мы же, вроде бы, всё обсудили?
— Это другое, батюшка… — Я слегка замялся, не зная, с чего лучше начать.
— Да что ты мнёшься, как впервые согрешившая девица на исповеди? — хохотнул баском священник. Но наткнувшись на каменное выражение моего лица, тоже осёкся. — Или действительно исповедаться решил?
— Да на мне столько грехов, батюшка, что никакая исповедь их не отпустит…
— Покаяться перед Господом нашим никогда не поздно! — наставительно прогудел священник, еще крепче сжав крест в своих могучих руках. — Искренне раскаявшиеся в грехах, всегда получают прощение…
— Покаяться — не покаяться, — пожал я плечами, — но совета твоего хочу спросить…
[1] «От высшей гармонии отказываюсь! Не стоит она слезинки хотя бы одного только того замученного ребенка, который бил себя кулачонком в грудь и молился в зловонной конуре неискупленными слезами своими к боженьке». Данная цитата, принадлежащая герою романа «Братья Карамазовы», возможно, краеугольная мысль творчества Ф. М. Достоевского.
[2] Си́гил или сиги́лла (от лат. sigillum, «печать») — символ (или комбинация нескольких конкретных символов или геометрических фигур), обладающий магической силой. Сигилы широко использовались магами, алхимиками и прочими «учёными средневековья» для вызова и управления духа или демона. Таким образом, сигил наряду с именем и формулой вызова играл немаловажную роль в гримуаре. Самые известные сигилы представлены в средневековых магических и алхимических книгах (в основном по демонологии): «Малый Ключ царя Соломона», «Печати 6-й и 7-й Книги Моисея», «Сигилы Чёрной и Белой магии» и других. Самым известным сигилом является пентаграмма. Также сигилы использовались в качестве эмблем различных сообществ.
Глава 9
Мою «исповедь» священник выслушал, ни разу меня не перебив, и ни разу не дрогнув ни единым мускулом на лице. Да и не сказать, чтобы она была продолжительной по времени. Просто мне нужно было выговориться. Всё равно кому, только не ведьме с Черномором. Хотя, именно отец Евлампий совершенно не выглядел как тот, кому можно выплакаться в жилетку.
Этот благообразный батюшка только прикидывался таковым. На самом деле это был жесткий и суровый боец-силовик, натасканный в монастыре на выслеживание и уничтожение проклятых исчадий ада: демонов-бесов, нежить, разнообразную нечисть и, конечно же ведьм. Ну, это уже сам отец Евлампий всех нас под одну гребёнку стриг