Елки-палки, я и забыл, что зрение у старика-снайпера — это вообще «из ряда вон»! Просто нечто выдающееся! Он и без всякой магии умудрился рассмотреть впотьмах пергаментную сухую кожу на лице незнакомца, да еще и основательно попорченную неумолимым временем.
Да-да, вы не ошиблись, на опушке леса, к моему несказанному удивлению, нас встречал мой мертвый дедуля — Вольга Богданович Перовский собственной персоной. Мне было не ведомо, за каким чёртом он сюда припёрся. Насчет того, как он это сделал, у меня вопросов не возникало.
Конечно же пришёл по волшебной тропке лешего, открытой мною. Ведь она должна была вести до самой Пескоройки. К тому же, и сам леший находился у дедули в гостях, вместе со всем моим семейством. Знали бы вы, как я мечтал их увидеть… Но, шутки в сторону, пока дед Маркей не начал палить, надо брать ситуацию в свои руки.
— Тихо дед! — Я мягко положил руку на ствол карабина, ненавязчиво наклоняя его к земле. — Это свои! Да и никакого вреда ты ему обычным оружием не причинишь.
— Ну, раз свои, тады совсем другое дело! — Старикан расплылся в улыбке. После всех свалившихся на нашу голову приключений, его теперь и самим чёртом напугать не получится. — А он чьих будет?
— Дедуля это мой, родной, — произнес я. — «Пра-пра-пра» и еще таких «пра» дофига и больше.
Дед Маркей медленно опустил берданку, но его глаза продолжали изучать фигуру на опушке с профессиональной придирчивостью опытного снайпера.
— Гм… Ну и родственничек у тебя, Холера… — пробурчал он. — Видать, долгохонько он «на той стороне»…
— Это… опять нежить? — Отец Евлампий перекрестился, шепча молитву. Его перстень снова замерцал слабым светом:
— Да, — ответил я, пристально всматриваясь в знакомый силуэт, — он — нежить. Но для вас всех — это мой добрый дедушка, гостеприимный хозяин поместья Пескоройка, в которое мы отправляемся прямо сейчас…
— А если тот пернатый вломится к нему домой? — неожиданно поинтересовалась Глория.
— Я сомневаюсь, что пробить защиту поместья дедули под силу даже архангелу, — ответил я. — Конечно, если их соберется целая стая… Но мне отчего-то кажется, что Михаил влез во всё это дерьмо в тайне от Небес.
В этот момент фигура деда Вольги резко повернула голову в нашу сторону. В его темных глазницах посверкивали изумрудные огоньки. Которые, казалось, смотрят прямо сквозь нас. Иссохшие тонкие губы дедули растянулись в гримасе, лишь издали напоминающей счастливую улыбку, хотя так оно и было на самом деле.
Мои спутники замерли на месте, физически ощущая на себе этот проницательный взгляд. Ветер внезапно присмирел, и даже лесные звуки притихли, будто затаив дыхание. Казалось, что потусторонняя магическая сила дедули распугала даже всю живность в округе.
— Господи, помилуй мя грешного… — прошептал отец Евлампий, крестясь, после чего наша маленькая, но уже спаянная боями команда вновь пришла в движение.
— Внучок… — раздался «слегка раздражающий ухо» голос мертвеца, похожий на скрип старых рассохшихся половиц. — Гляжу, у тебя всё получилось?
Я заметил краем глаза, как перстень отца Евлампия вдруг опять замерцал — Благодать в батюшке «разволновалась», среагировав на новый раздражитель. К нам священник уже привык, а вот с дедулей повстречался впервые — трудно сдержать эмоции, если ты всю жизнь только и делал, что упокаивал таких вот восставших мертвяков.
— Сильно, однако, святой отец! — Сухонький старик в треуголке довольно рассмеялся, на этот раз звук был похож на треск сухих веток. — Ты видел, Ромка, что Благодать из него так и хлещет!
— А вы откуда знаете? — опешил отец Евлампий, который не собирался сообщать о своих секретах живому покойнику.
— Поживёшь с моё, святой отец, и тебе тоже откроется! А теперь идёмте же скорее — завтрак стынет! — Мертвец повернулся и сделал несколько шагов к лесу, а его плащ колыхался за его спиной, словно проживал собственной жизнью. Хотя ветер стих, как я это уже отметил. Зрелище, конечно, не для слабонервных.
Вольга Богданович остановился и обернулся к нам снова:
— Ну, так вы идёте, или нет? Я же сказал — завтрак стынет! Мне-то всё равно…
— Вольга Богданович, с тобой всё нормально? Какой завтрак? — Я помнил, как мы пробирались сюда с моим молодым дедом (черт, вокруг меня скопилось столько дедов разнообразного пошиба, что хоть отбавляй) несколько дней. — Или ты открыл секрет портала?
— Нет, не открыл, к сожалению, — мотнул головой покойник. — А вот наш общий знакомый — дедко Большак, под моим чутким руководством свою тропинку-таки доработал, — с гордостью поведал князь Перовский. — Теперь она из начальной точки в конечную без прерываний открывается… И не важно, есть лес посередине, или нет. Главное, чтобы он в начальной и конечной точках присутствовал. Только… — Дедуля замолчал, как будто бы замявшись.