— Ты так уже шутил, — ответил я. — Сегодня. Не смешно. Хочешь, вслух почитаю?
— Зато жизненно, — немедленно отмерз орк. — Не, вслух не надо. Особенно вот это, которое правоведение, скука же смертная… А тебе — придется! Давай, не ленись… Я пока котлет нажарю. Хочешь котлет?
Тут со мной случилось странное — как с давешней Танечкой, невозможной с точки зрения магенетики.
Мне вдруг страшно захотелось котлет, и я откуда-то понял, что сосед мой и собутыльник умеет совершенно виртуозно те и лепить, и жарить — причем, в качестве исходного материала ему годится буквально что угодно, необязательно даже продукты.
Куриная кожа, хлебный мякиш, пропущенный лук, много черного перца и соли… Котлеты выходили неизменно бомбические, и сожрать их я — в смысле, Ваня, но до моего пржесидления — мог… Сколько дадут, столько и сожру — куда только в этом тщедушном тельце помещается такая прорва еды!
Поэтому я согласился и даже обрадовался.
— Котлет? Твоих? Конечно, хочу!
— Реактивация! — заржал в ответ Зая Зая, и немедленно скрылся в кухне, оставив меня наедине со своими и чужими мыслями.
Мысли мои были при мне, хоть и я был не совсем я, а вот чужие… Чужие зримо воплощались в тех самых конспектах по правоведению — каковые мне очень сильно не хотелось читать.
Я читал.
В окно светило совершенно не страшное мне теперь солнце.
С кухни доносились разные интересные запахи и легкий матерок котлетного повара.
По потолку — с той стороны — вновь кто-то катал чугунные шары.
Читал, и, чем дальше продвигался, тем больше мне хотелось, чтобы это опять была счетная игра, а не чужой настоящий мир… Потому, что написаны были вещи чудовищные и в природе невозможные.
В смысле, монархия? Что за бред? Это же просто ересь!
Магическое общество, если верить конспектам, здесь вполне развитое — не так, как в привычном мне мире, но и волшебство не считается чем-то, выходящем из ряда вон. Волшебников много, колдуют они охотно, умело и часто! Магия — отнюдь не прерогатива единичных «владеющих» — это вполне себе системное явление.
Раз магия развита, раз она не редкость и не эксклюзив, чисто технически невозможно существование отдельных волшебных родов и кланов, пусть и с узкой специализацией — или, что вернее, тем более с ней!
Если не может быть волшебного дворянского рода, то и монархия, как раз и опирающаяся на дворянство — нечто из разряда сказок!
Строго говоря, товарищ Ленин и присные — в свое время — как раз и опирались на развитую магию как общественное явление, ну и экономику еще, потому и удалось сбросить с трона зарвавшегося царька и… Впрочем, это вы и без меня отлично прочитаете в школьном учебнике истории. Знать бы только, где сейчас те учебники, в каком из миров!
Царский род — менталисты? Обратно бессмыслица! Хомо сапиенс сапиенс, сиречь, хуманы обыкновенные, составляют уверенно половину человечества, если считать популяционно Этот многочисленный народ, как известно, или прямо иммунен к ментальным воздействиям, или отлично от таковых защищен — на природном, врожденном, имманентном уровне!
Как это — «в земствах нельзя колдовать»? Как можно запретить нечто, на что способен всякий разумный человек, и что, кстати, здорово облегчает жизнь того же самого разумного? Это что, получается, на каждого жителя тех странных — если я правильно понял термин — мест, приходится минимум один прибор, блокирующий сгущение эфира? Дорого! Суммы получаются колоссальные, даже и по советским меркам — а в СССР, между прочим, давно отменены деньги как таковые…
Опричина еще эта, нечто, еще более невозможное, но — если судить по конспектам — совершенно реальное…
Пусть и доказал я уже сам себе, что никакая это не численная счетная игра, но мир совершенно взаправдошний, окружающая действительность все больше напоминала старую и страшную сказку…
Такие горазд писать, например, поляк — опять поляк! — Мартын Вольский. У автора этого в книгах сплошные упыри, агенты ада, зловещие карлики и знамения конца света, потому и литература получается кошмарненькая, несмотря даже на бойкое и живое перо сочинителя.
Кто, интересно, придумал уже этот мир, и, главное, зачем?
Сидел, переживал, пугал себя сам, погружаясь в мрачную пучину отчаяния… Потом меня будто подбросило, поставило на ноги и повлекло на кухню: с той, как раз, донесся умопомрачительный аромат жареной котлеты, а еще голос моего товарища. Кушать было подано, пора была садиться жрать.
Мрачная пучина отступила: я вынырнул на поверхность, жадно хватая ментальным ртом того же свойства воздух.