Где находится ванная комната, я понял интуитивно.
Не то, чтобы меня вело какое-то чутье — я просто узнал проект жилого дома. Примерно такие здания, метко именуемые «хрущобами», начали строить в пятидесятые двадцатого — впрочем, длилось это безобразие недолго, между двадцатым и двадцать первым съездами Партии.
Понастроить успели немного, но успели, и я даже жил в таком доме, правда, недолго и на первом этаже. Селить троллей, великанов и представителей других тяжелых народов слишком высоко было попросту рискованно, а потому — запрещено. Здесь же этаж был, по ощущениям, второй или даже третий.
Скудно обставленной оказалась не только комната — всего, кстати, одна. Примерно то же самое сочетание бедности честной и бедности грязной ощущалось и в обшарпанном коридоре о скрипучем деревянном полу, и в затейливо убранной разноцветной кафельной плиткой ванной комнате.
Открыл дверь, с некоторым трудом нашарил выключатель — тот отчего-то не отреагировал на привычный эфирный импакт, зажег свет — тоже электрический, как и в комнате, уставился на свое отражение в зеркале.
В немного мутном, надколотом с верхнего левого угла, стекле, отражался кто угодно, но не я сам.
В том, что это неявь, я уверился окончательно: в Советском Союзе, да и во всем обитаемом мире, просто не живет ни одного похожего народа!
А ведь первый встреченный персонаж уже сказал мне, что я тролль — вот только тролли выглядят не так!
В зеркале я увидел монстра: что-то худое и жилистое, как эльф, клыкастое, как орк, синекожее, будто дэв-чесу, носатое, как пожилой гоблин и волосатое, как какой-нибудь псоглавец! Впрочем, возможно, выдающийся нос с заметной горбинкой — это не признак народа, а моя собственная, так сказать, наследственная особенность…
Повернул керамический барашек крана, расположенного над раковиной. Вода потекла тонкой струйкой, достаточной, в общем, для умывания. Поплескал в лицо, обтер наскоро лоб и шею, удивляясь отличным тактильным эффектам — не знай я точно, что нахожусь в счетной неяви, подумал бы, что просто оказался в другом мире, необычном и непривычном, но совсем реальном!
Больше никакой важной информации из зеркала не извлек — разве что, немного подивился электрическому, работающему без единой эфирной силы, устройству — тусклая световая панель показала мне какие-то цифры.
Отодвинул пластиковую, кажется, шторку. Осмотрел ванну — довольно короткую, видимо, для мытья сидя, всю в ржавых потеках… Да как они тут живут-то?
Однако, концентратора или чего-то похожего в прямом доступе не наблюдалось, и колдовать потому я решил по старинке, на собственных силах и навыках — не задумываясь даже, мол, а вдруг в этой неяви магии нет вовсе, или она работает как-то не так, как я привык?
Пальцы сами собой сложились в щепоть, губы прошептали короткую мантру, я напрягся… Эфир потек привычно — куда быстрее, кстати, чем вода из крана.
— Шан, а шена-тан ша-дах! — сообщил я миру. Инфополе привычно колыхнулось малой своей частью, внутри уставшей от жизни ванны сгустилась легкая дымка…
Однако! Я примерно представляю себе мощности, нужные для создания такой неяви — читал по этому поводу статью товарища Первушина в журнале «Наука и Жизнь» — и могу сказать: такая детализация выдуманного мира — это нечто совершенно запредельное. Особенно, когда она — для игры…
Итак, старое троллье заклятье «верни, как было» сработало даже лучше, чем ожидалось: я видел чистую белую эмаль, ни трещин, ни потеков, такой же, только блестящий металлом, смеситель, душевую лейку, лишившуюся белого налета… Заклинание задело и кафель стены, и даже душевую шторку — все сделалось новенькое, будто вчера изготовленное и купленное.
В общем, магия в этом ненастоящем мире работала, и работала хорошо — включая не только обычную, научно-эфирную, но и старинную-народную-традиционную.
— Братан! Ты там не уснул, братан? — донеслось из комнаты. Я решил вернуться: сюжет игры пока развивался ожидаемо.
Орк окончательно проснулся, встал, собрал в стопку полотенца и даже сложил раскладушку — теперь та пребывала у дальней стены, возле выхода на балкон.
Сейчас мой сосед стоял, опершись об обеденно-письменный стол: я вошел в комнату и сразу же поймал его взгляд.
— Братан, ты это, — начал он будто через силу, — в натуре ничо не помнишь?
— В натуре, — буркнул я, делая вид, что тема эта мне неприятна. — Почти ничего.
— Давай я это, ну, подскажу, — предложил орк. — Вспомнишь, нах.
Такое я уже видел — когда пробовал играть еще в те, примитивные игры, идущие на старых счетниках… Там, в самом начале сюжета, обязательно вставляли разговор — особый персонаж говорил с игроком как раз о чем-то таком.