И тут… Вся мощь эфирной магии в моих руках, а ведь ту я изучал, с небольшими перерывами, целых четыреста лет!
Есть такой конструкт — послойного объемного творения, он же — «копир Хала», по фамилии изобретателя и принципа, и самого конструкта. Как тот создается и работает, я знал досконально — постоянно творил таким способом учебные пособия… Да. Снять же мерки я успел еще в прошлый свой визит — сами ведь дали ценную вещь в мои загребущие руки!
Новый череп получился точь-в-точь, как настоящий эльфийский, даже лучше: спекшийся костяной порошок куда прочнее самородной древней кости, хоть и похож на ту неимоверно!
Взять в руки — под подозрительным и пристальным взглядом охранника — один череп, вернуть на витрину другой… Пустяки. Достаточно отвлечь внимание гоблина, не одаренного волшебно, парой визуальных эффектов!
— И передайте Вилу Нургалиевичу, — потребовал я уверенно, уже стоя на проходной крематория — что работа — завершена!
Вернулся в морг: настолько неинтересно и обыденно уже это вышло, что даже и рассказать не о чем… Разве что, сбили по дороге какую-то мелкую тварь, немного похожую на мелкую обезьянку, только с плавниками.
— Что это было? — поинтересовался я после того, как тушка мелочи прошла под колесами и оказалась сильно позади.
— Тут рядом хтонь, — ответил Бахыт, с некоторым трудом выравнивая машину на дороге. Останавливаться он, конечно, и не подумал.
— Тут везде рядом хтонь, — согласился я. — А было-то что?
— Да вылез кто-то, — пожал плечами шофер. — Бывает.
Дальше ехали молча.
Часто ли с вами случается такое, что некая задача, честно откладываемая вами на протяжении всего рабочего дня, вдруг потребовала решения… И обязательно — в последние пять минут этого самого дня?
В этот раз получилось именно так: разве что, задачу я поставил сам, да и решить ту заставлял себя же.
Задача двух тел, в смысле, сердец. Тех, которые то ли бились, то ли нет, то ли не оба сразу — все то время, пока я пребывал отчего-то в страшной уверенности сегодняшнего утра.
— Справочники там… Во втором шкафу, за ширмой, — ответил Колобок на мой внезапный вопрос. — Чего это ты вдруг решил?
— Да история одна не дает покоя, — уверенно соврал я. — Сначала — снага, пусть и карлик, теперь вот — урук… Что-то в этом есть общее, не находите, шеф? — я обратил на начальство взор столь преданный, что человек чуть менее самодовольный обнаружил бы подвох. — Разобраться бы.
— Тебе надо было идти к опричникам, — рассмеялся Колобок. — Работать. В их морг. Такие вот… Скажем, расследования — не по нашей части.
Пакман немного подумал, смешно шевеля толстыми губами: будто рыба-сом.
— Останки нам отдают, — сообразил я. — Непонятно. Это же, как их…
— Ну да, вещдоки, — согласился шеф. — Доказательства. Вещественные, чтоб их… Потому и не сожгли еще, и пока не будем. Там, кстати, теперь уже трое — снага и урук при тебе приехали, а был еще гоблин… Самый первый и тоже такой, не в комплекте.
— Тем более, надо кое-что поискать, — я, наконец, обнаружил нужный справочник. По одинаковому для обоих миров закону подлости, тот оказался в самом низу увесистой стопки книг. — Надо пройтись по основным признакам. Повторить.
— Повторенье — мать ученья, — согласился шеф. — Давай, учись.
— Ага, — я вернулся на рабочее место, положил книгу на стол, раскрыл ту — почти сразу — на нужном месте, вчитался.
Так вот, раньше у меня было два сердца — как иначе обеспечить кровью такое могучее тело, толстое и красивое?
У нынешнего меня кровяная помпа оказалась всего одна.
Говорю же, ерунда, а не тролль.
Глава 22
Между рациональным и нерассудочным есть разница.
Знаете, какая?
Нерассудочное — главнее.
Казалось, вот убедился я доподлинно в том, что доставленный третьего дня — к нам в морг, конечно — некомплектный орк — это кто угодно, только не мой первый в этом мире друг и приятель. Даже позвонил — еще раз — на номер телефона, специально оставленного белому черному уруку…
— Алло! — Зая Зая взял взял трубку сразу же — мне не пришлось выждать и пары гудков. Появилась даже мысль, что трубку орк носит с собой… Так это, скорее всего, и было.
— Привет, братан! — я не смог сдержать облегчения. — Как дела?
— Ты звонил мне утром, звонил днем, теперь вот звонишь вечером, — рассудительно ответил абонент-с-той-стороны. — Дела нормально. Принципиально ничего не поменялось.
Перекраска в новый вид орка подействовала на моего товарища образом интересным: он, будто нарочно, стал говорить даже более правильно, чем я сам.