— Думаешь? — усомнился я. — Первый раз делаю… Мог ошибиться.
— Не в чем там ошибаться, — уверенно настаивал эльф. — Обод, шкура. Бубенчики. Кстати, — уточнил призрак, — правильно, что серебряные. Метал такой, для всякого дела годный.
— Не учи ученого, — почему-то огрызнулся я.
Эльф принялся делать вид, что расхаживает взад-вперед. Шаги, при этом, получались какие-то не особенно широкие, да и перемещался призрак по поверхности каменного стола, но так получалось даже смешнее.
— Знаешь, что, — будто заразился моими сомнениями Гил, — есть единственный способ для того, чтобы проверить этот вот твой бубен. Давай, бери колотушку, постучи!
— Как-то не по себе, — поежился я. — Мы в морге, так-то. Мало ли, постучим, а кто-нибудь откроет. Может, как-то еще… Протестировать? Эльфийская методика, какой-нибудь позабытый канон…
— Эльфы не додумались до бубнов, — удрученно ответил вставший на месте призрак. — Простое решение, оригинальное, действенное… Но нет. Инженерная мысль перворожденных никогда не ходила прямыми путями.
— Зато, — как бы в утешение духу новоявленного предка, возразил я, — те почти во всем были первыми. Во что стучали-то? Лютня какая-нибудь, только дека, без шейки и грифа?
— Ты знал! — полувопросительно согласился призрак.
Послышались шаги: кто-то спускался по лестнице.
— Скройся, — посоветовал я духу.
Стучать в бубен решили где-нибудь подальше от людей и прочих разумных.
Тут ведь как: я был тогда полностью уверен в своей готовности справиться с любым немертвым — от зомби до древнего вампира включительно. Однако, что-то подсказывало: открывать дорогу между верхним, нижним и средним — нашим, то есть — мирами стоит где угодно, но только не в подвале городского морга.
Дохлый эльф мои аргументы принял.
— Мне тоже, — так и сказал, — не по себе. Давай на болото, что ли…
Мы дождались окончания рабочего дня, и, прямо из морга — не заходя домой — двинулись за границы сервитута. Конечной точкой маршрута значилось болотное имение рода Йотуниных.
Добирался на перекладных: почти. До определенного места — так даже с комфортом.
К памятному переезду подвезли на таксо: пикапе почти таком же, что вез меня с севера Казани на ее юг.
— Дальше не поеду, — наотрез отказался шофер. — Ни за деньги, ни… Хтонь.
— Дербоград — не совсем тут, — я попытался урезонить мастера рычага и баранки. — Тут спокойно, вот, по дорожке…
— Это где трупы?
Водитель был неправ. Ну какие трупы, времени-то прошло!
Так, скелеты, обглоданные местной мелкой живностью — не хтонической, обычной — почти добела.
Мобиль, короче, пришлось отпустить.
Закинул на спину футляр с бубном, повесил на бок сумку, взял в руку чехол с посохом, да и двинулся по дорожке между скелетов — каковых действительно оказалось многовато и по количеству, и по массе: конетвар, даже полностью дохлый — скотина крупная.
Иду такой, опираюсь на посох, сам думаю.
Интересно, существует ли какая-то возможность утилизировать лошавеческие скелеты? А то это прямо вызов моему тонкому чувству прекрасного — панорама «Бородино: через две недели». Там, под Москвой, тоже все было в порядке и с людьми, и с конями — если верить классику.
Еще не получалось окончательной уверенности в том, что такое скопление хтонических останков никак не повлияет на местный биоценоз. Даже наоборот, витало в воздухе что-то такое, неприятное… Решил, что спрошу у капитана егерей, да просто прибавил шагу.
До замка добрался без приключений: даже гиблемот, шевеление которого в болоте я ощутил издали, на дорогу не полез — ни поздороваться, ни попрощаться.
— Ваня, братан! — ожидаемо обрадовался Зая Зая.
Черный… Хорошо, покамест — белый, урук, взаправду относился ко мне почти по-братски. По крайней мере, мне так и не удалось уловить в его мотивах ничего, кроме незамутненной радости встречи, только и отличающей настоящих друзей от всякой сволочи.
— Привет, — поздоровался я. — Как ты тут? И вообще, как?
— Докладываю, — улыбка до ушей с серьезным тоном не вязалась вообще. — Заказ упакован, весь! Еще вчера, раньше, получается, срока! Сам — хорошо!
В подтверждение слов моего приятеля, почти весь первый этаж был уставлен коробками — очень похожими на настоящие, чтобы вы понимали. Кое-где орк сложил тару экономнее в смысле места: не в два, но в три и даже четыре, яруса.
— Молодцом! Полка, пирожок, ты в курсе. Да, и вот, — я действительно достал из сумки изрядный кусок макового рулета, завернутый в вощеную бумагу. — Угощайся, братан!