Тем временем злой, дерганый санитар обнюхал меня. Твою мать! Вашу мать! Уууууу как больно! Он вцепился мне в ляжку задней ноги. Зубы соскользнули с мохнатой, густой шерсти и клацнули, откусив часть языка. Роняя слюну и кровь, он совершенно не смутился потерей кончика говорильного органа и попытался укусить меня ещё раз за хребет. Пум-пум-пум. Три гильзы звонко покатились по полу. Самодельный глушитель — это самое последнее, что я ожидал встретить на спецобъекте, а это точно самодельный глушитель, и тем более, услышать его звук. Изделие было определённо кустарным. Хотя я не видел стрелка, но у меня ещё когда-то в молодости, когда я пользовался бобинным магнитофоном и писал сразу на четыре микрофона звук, была курсовая. Большая такая работа — «Интерференция звуковых волн в специзделиях», вот так она называлась, если память не изменяет. Нам тогда в лабораторию со всей милиции бандитские самоделки притащили, и заводские тоже были, для сравнения.
Ко мне подошел человек в грязном камуфляже, держащий у плеча АК-47 с объёмной металлической банкой на дуле. Продолжая удерживать автомат одной рукой, начал развязывать мне ремни:
— Сейчас. Сейчас псина. Сейчас, пока эти не сожрали. Какие-же скотины это с вами всё делают? Уже не переродишься. Теперь всё будет хорошо.
Это он меня утешает, очевидно. Я, конечно, понимаю, что санитар повел себя нехорошо, я бы его и сам сейчас грызанул, но, чтобы человека пристрелили только потому что он собаку покусал!
Патроны у него обычные, не дозвуковые. Бесшумной стрельбы не бывает, а бывает малошумная. Как смогли, так и слепили глушитель и приляпали к повидавшему виды автомату. Очень он уверенно санитара пристрелил, как будто по-другому нельзя, и делал он это сотни раз. Я не психолог, но на матёрого головореза и маньяка не тянет, просто мужик, с внимательным взглядом ветерана, который и в окопах полежал, и из грязи и снега застрявшую машину выкапывал. Охотник или рыбак, идущий на промысел ради добычи пропитания, а не ради забавы.
Один из зажимов открыть не смог, достал нож и разрезал пластиковый жгут. Подошёл ещё один, экипирован также, как и первый. За плечами камуфляжный рюкзак, разгрузка, лёгкий бронежилет, древний ПМ с глушителем и такой же древний АК-47 с таким же массивным жестяным сооружением на стволе. Воняет от обоих дико. Как нас только собаки терпят? Или к этому можно привыкнуть?
— Корж, ну что там?
— Всё одно и то же. Везде животные привязаны. Ещё две собаки привязанные, но всё уже, обернулись, пришлось кончать. В клетке ещё четыре сидело, тоже того. Была ещё кошка привязанная, огромная такая, кажись, пантера. Вся чёрная, смотрит как будто к ней на допрос пришёл. Глаза умные, не люблю, когда на меня так смотрят.
Вот интересно, кто они такие, что свободно тут бродят и как тут оказались? Почему санитара пристрелили? Потому, что он собаку укусил? Почему за это недостаточно просто ногами отпинать? Я что-то не понимаю?
Первым делом спрыгиваю с стола и пытаюсь спросить, что тут вообще происходит? Голосовой аппарат собаки вообще не такой как у человека, поэтому рычу на разные лады, подкрепляя произносимое активной мимикой. Две удивлённые рожи в недоумении уставились на меня.
— Бублик, ты гля! Да он с тобой разговаривает на собачьем. Ты на ихнем рубишь?
Корж внимательно наклонился ко мне и почесал меня за ухом:
— Уууууу, какая псина умная, умная, — и потрепал меня по холке.
Так, я не понял. Они вообще не в курсе где находятся? Что вообще эти грязные мужики с каким-то допотопным оружием, ещё и с самодельными глушителями делают на режимном объекте? Кто их сюда пустил? Сюда не на каждом танке заедешь, а броневик точно ещё на подъезде сожгут. И как я у них могу это спросить, если Бублик по-собачьи не понимает?
— Эй, Бублик иди сюда! Посмотри, — это Корж открыл шкаф младшего научного персонала и достал личное оружие.
У нас прежде всего объект, а не сельская больничка, положено персоналу. Оружие за ключом храним разумеется, и охранник в случае необходимости раздаёт, но тем не менее у всех есть. Корж с Бубликом по очереди охают и стволы из рук в руки передают. Подхожу поближе посмотреть и послушать.
— Что смотришь? Жрать хочешь?
Я ничего не хочу. Я вообще не понимаю, что происходит. Сделал ещё одну попытку наладить вербальное общение. С речевым аппаратом надо ещё разбираться и получилось немного не то, что пытался. Открыл рот и слегка рыкнул, визгнул, переходя на длинный писк. У меня раньше все собаки так делали, теперь и я вот делаю. Получил ещё одну порцию чесаний за ухом. Интересная тема для изучения. Как расспросить человека о том, что тебе надо, рассказать о своих проблемах, если тебя считают собакой?