Я понял о ком речь, но тоже не смог вспомнить фамилию. Действительно, не то Демидов, не то Дементьев… А может, и Давыдов. Работает в третьем корпусе, кандидат наук. Холостой. Жил в общежитии, а тут вдруг освободилась однушка в нашем доме, он сюда и переехал. Это было с месяц тому назад.
И вот Зинаида Родионовна этого как бы Демидова-Давыдова невзлюбила не пойми с чего. Сотрудник как сотрудник, совершенно ничего особенного. Да, бука такой, не улыбнется, слова лишнего не обронит. Но среди ученых много подобных персонажей, со странным сумраком на чердаке. И этот ничем не выходил за пределы нормы.
Однако Зинаида Родионовна упорно бухтела: что-то ей было не так.
— Это непременно он! Знаете, за ним надо понаблюдать.
Она многозначительно умолкла, поджав губы. Все морщинистое личико внезапно приобрело необычайную важность.
В первый миг я не понял:
— Понаблюдать?.. В каком смысле?
И вдруг догадался — в каком.
Хозяйка все молчала, важно надувшись.
Я не удержался от улыбки:
— Зинаида Родионовна! Вы что, намекаете, что он может быть агентом зарубежной разведки?
— Я бы этого не исключала, — произнесла она замогильным от таинственности голосом.
— Гос-споди… — протянул я, чем явно ее обидел. Она, должно быть, угадала в этом слове тот самый смысл, что в нем и содержался: ну, бабка пересмотрела да перечитала шпионских детективов до помутнения мозгов. Майора Пронина какого-нибудь.
— Ах, Максим, вы еще такой молодой! — воскликнула хозяйка с легким упреком. — Еще так мало знаете жизнь!.. Если бы вы знали, что бывает на белом свете! Вот мы с Леонидом Робертовичем работали на оборонном заводе, и там взяли с поличным одного техника. Можно сказать, на наших глазах. Представьте себе! Да, выполнял задание не то американцев, не то канадцев, точно не скажу. Так ведь разве подумаешь⁈ Самый обычный молодой человек, комсомолец, активист… В самодеятельности выступал! А оказался вот кем.
Она зловеще покачала головой.
А я вдруг посмотрел на дело с другого ракурса. А что? В бабкиных словах что-то есть, какая-то золотая жилка! Только надо ее как следует раскопать.
Я спохватился, заметив, что упустил разговор. Зинаида Родионовна что-то бубнила нелестное про соседа:
— … горелым стало пахнуть, я же чувствую! Вот что он там делает у себя? Что жжет?
— Думаете, это он?.. — механически пробормотал я.
— Ах, Максим! Ну что вы! А кто же? Кому же еще⁈ Раньше ведь такого не было. Воздух в кухне стал тяжелый, спертый, я же чувствую!
Признаться, я этого не замечал, но кто знает, может, обоняние у старухи как у леопарда. Невольно я вскинул взгляд на вентиляционную решетку…
И поразился.
Отверстие кухонного дымохода было задрапировано съемной жестяной решеточкой. Никогда я в нее не вглядывался… Да что там вглядываться в такую житейскую мелочь! Ну есть она и есть, и все на том. А вот теперь бабулька понесла как будто чепуху, и надо же…
Решетка была как будто чуть выгнута, перекошена, как будто кто ее потревожил совсем недавно.
Я не поверил своим глазам, хотя вида не подал. Но всмотрелся. И понял, что не ошибся.
Еще раз: решетку дымохода кто-то недавно отворачивал и второпях вновь привернул.
Глава 4
— Так-так… — вырвалось у меня.
— Вы о чем, Максим? — вмиг навострилась старушенция.
— Пустяки, — отговорился я, и жестко перехватил инициативу в беседе: — Хорошо, Зинаида Родионовна! В ваших словах есть резон. Железный! Я этим займусь. Понаблюдаю.
Этим решением я так и пролил хозяйке бальзам в душу. Она долго еще вдохновенно причитала на тему хитрости и коварства враждебных спецслужб, а я в это время обдумывал свое. Хотя, если правду сказать, все уже было решено, а просто я перекатывал про себя одну и ту же мысль. Правда, она от этого крепла.
И эта мысль была не про сумеречного Дементьева-Демидова. Нет, и его сбрасывать со счетов нельзя, но он пока пусть побудет в запасе. Здесь тема посерьезнее. И вообще рано рассуждать! Сперва надо убедиться. А уж потом…
Мне ли, ученому, не знать, как часто какая-нибудь совершенно нелепая идея становится отправной точкой к открытию! И мне ли, знающему то, что стало в будущем, прозевать здесь чьи-то вражеские происки, направленные против моей страны! Ну уж нет, я этого не позволю!
Но сначала все-таки да, надо проверить лично. И Вовке я пока тоже не стал ни о чем говорить.
И как нарочно, назавтра шеф — то есть наш завлаб — срочно отправил меня с комплектом чертежей в первый корпус.