сийское государство. Будучи государством-цивилизацией, Россия, помимо национального интереса, которым руководствуются государстванации, должна нести особую российскую цивилизационную миссию миру. Несмотря на использование Президентом понятия «государство-цивилизация», ни цивилизационная миссия России не заявлена, ни её цивилизационная идентичность не определена, ни сама идея особого цивилизационного пути развития не получила отражения ни в образовании, ни в государственной управленческой практике. С начала Нового времени доминирующее положение в общественном дискурсе занял подход, устанавливающий разграничение государства и большинства общества. Отношения между ними складываются либо в форме конфликта, либо вынужденного консенсуса. Снятие же противоречий между государством и обществом виделось по этой логике либо в разгосударствлении, либо, как в случае апологии неравенства, поддержании дистанции между элитой и массами. Здесь сходились позиции и социалистов, и либералов, и даже части националистов. Отмирание государства рассматривалось как желаемый социальный ориентир будущего. В рамках традиции использовались иные версии государствогенеза, акцентировавшие не конфликтные, а солидаризационные отношения. Государство в этой трактовке оказывается не противопоставляемым обществу институтом, а особой формой общественного бытия. Ещё к античным временам относится формирование теории государства как «большой семьи». Аристотель рассматривал государственную власть как развитие отцовской власти. Его цель — общее благо. Примерно также в качестве разросшейся семьи понимал государство и Конфуций. «Государство, — учил он, — это большая семья, а семья — это маленькое государство…». Концепт государства-семьи активно развивался в синтоистском учении «кокутай» (буквально «тело государства»). Традиции трактовки государства как «большой семьи» обнару- Глава 5. Традиционные ценности: «белый ценностный пакет человечества» | 165 живаются в литературных памятниках каждой из цивилизаций. Из признания государства семьёй следовало противоестественность конфликта государства и общества. Речь могла идти о гармонизации государственно-семейных отношений, но не о ревизии института государства. Оппоненты указывали на архаичность и мифологичность концепта «большой семьи». Но чем менее мифологична была, к примеру, сюжетная линия договорной теории. Гоббсовское сверхсущество Левиафан прямо заимствовалось из мифологии. Да и сам общественный договор был не историческим прецедентом, а аллегорией. История не даёт сведений ни об одном реально заключённом общественном договоре. Между тем, теория «большой семьи» по мере развития общественных наук соответствующим образом модернизировалась. В своём модернизированном виде она представляла развитие концепта, согласно которому государствогенез был сопряжён с социогенезом, переходом от родовых к более сложным социальным отношениям. Установление основных факторов этого перехода могло быть различное: демографических — рост численности населения, экономических — разделение труда, когнитивных — изобретения периода неолитической революции, социальных — развитие системы табу и другие. В отечественной исторической науке (в т. ч. в науке советского периода), в полемике с теорией «норманнского завоевания», тоже использовалась в значительной мере аргументация теории «большой семьи». Получался парадокс — общее объяснение происхождения государства в советской историографии связывалось с классовой борьбой — конфликтом, тогда как происхождение русского государства (Древней Руси) объяснялось в рамках солидаризационной парадигмы бытия восточнославянских племён. Фактически каждая цивилизационная общность имеет свою специфичную семантику того, что нами принято определять государством. Пытаясь кластеризовать существующие в разных культурах подходы к раскрытию феноменологии государства, С. Г. КирдинаЧэндлер использовала метафоры — граната и виноградной грозди. Метафора граната выражает идею цельности, виноградной 166 | Традиционные ценности: стратегия цивилизационного возрождения грозди — индивидуумности. Это как раз различия между гранатом — русским обществом и виноградной гроздью — западным социумом. Русское «государство» и латинское «state» — это также различные культурные феномены. «State» сопряжено этимологически со словами статут и статус. Эта сопряжённость указывает на два аспекта генезиса понятия state: юридический (статут) и элитарно-иерархический (статус). Доминанта юридической формы действительно отличала модель государства цивилизации Запада. Русское «государство» имело иные этимологические основания. Государство связано с понятием «государь», и без государя государство не мыслилось. Этимологическую же основу слова государь составляют слова Господь и Суд. Речь шла о высшем суде — Суде Господа, функции которого до наступления последних времён осуществляет государь с помощью подчинённой ему силы — государства. На Западе это определялось как автократия, а то и как деспотия. Но для русского самосознания подлинное государство должно быть именно таким, выстраиваемым сверху вниз — от Бога к фигуре государя и от фигуры государя к народу. В славянском мире в качестве эквивалента государству используется понятие «держава». В русском языке слова государство и держава выступают как синонимы, хотя их этимологическая семантика различны. Держава производна от глагола держать, то есть владеть, удерживать территорию. Слово держава сопрягалось таким образом с удерживаемыми соответствующей общностью землями. Властная вертикаль в державе, в отличие от государства, не была имманентно задана, и потому в выстроившей мощную государственную систему России получило преобладание именно слово государство, тогда как у большинства других славянских народов — держава. Современные учебники политологии исходят из того или иного общего определения государства. Оно считается правильным. Его и воспроизводят студенты на зачётах и экзаменах. Но в разных культурных контекстах, как мы показали выше, определения государства могут быть различны. Соответственно, различаются и государственные функции. Можно выделить следующий ряд су- Глава 5. Традиционные ценности: «белый ценностный пакет человечества» | 167 ществующих культурно-исторических и теоретических подходов к раскрытию того, что есть государство: 1. Институт, управленческий аппарат; 2. Сакрализованное пространство (Земля, территория, страна); 3. Сакрализованная общность людей; 4. Власть, институция, обладающая монополией на насилие, форма отношений «господство — подчинение»; 5. Цивилизованное сообщество, живущее по закону, в отличие от нецивилизованных сообществ, живущих по традиции, праву сильного, авторитету вождя и т. п. (ключевой признак — цивилизованность); 6. Отношения между Царём (помазанником Божьим) и народом; 7. Отражение небесного эйдоса (небесный Иерусалим, небесная Россия), мандат, данный свыше; 8. Целевая функция, организация в масштабах страны, созданная для той или иной цели. Соответственно, когда мы говорим о государстве и предписываем функции, которые им должны выполняться, первоначально следует задуматься о том, чем для соответствующего культурного контекста оно является. И, возможно, приписываемые ему функции окажутся совсем неуместными, и функционал его в целом окажется иным. Ценность государства определяла этический императив государственного служения. Каждый должен выполнять свой долг на службе Отечеству. Этот долг мог иметь различные профессиональные выражения. Выполнение своего профессионального долга являлось самостоятельной ценностью и важной составляющей идентичности человека. Человек гордился своей профессией и принадлежностью к соответствующему профессиональному сообществу. «Служу Отечеству» или «Служу Российской Федерации» (лучше бы было использовать в этой фразе служение России, так как федералистская модель устроения здесь не главное) — клянутся, согласно уставу воинской службы, военнослужащие. Но такую присягу могли бы давать и все иные граждане России. Каждый на своём месте и посту служит Отечеству. 168 | Традиционные ценности: стратегия цивилизационного возрождения Суверенитет Понятие «суверенитет» вошло в широкий обиход в Новое время благодаря Жану Бодену. Но это не даёт оснований считать, что ценность суверенитета в традиционном обществе отсутствовала. Быть государству независимым от иных государств — эта позиция имела принципиальное значение для всех цивилизационных сообществ. Для отражения независимого существования использовали вместо понятия «суверенитет» другие слова, что принципиально сути дела не меняло. В русском политическом языке для этого использовали понятие «самодержавие». Понятия самодержавие и самодержец оказались исторически извращено, и в таком извращённом виде они попали в учебники. Самодержцем стали считать автократора, а самодержавие преподноситься эквивалентом авторитаризма или даже деспотизма. В действительности же под самодержавной властью понималась независимость государя от чьего бы то ни было волеизъявления, то есть суверенитет, а не автократию. Другое дело, что исторически субъектом суверенной политики, то есть самодержцем на Руси выс