Даже Симон смутился. При мысли, что все мосты сожжены, Элизабет охватила слабость. Инстинкт подсказывал ей успокоиться, прежде чем открыть рот еще раз, но девушка уже не могла остановиться.
– Бен, тебе не о чем беспокоиться, – твердо заявила она. – Я разрываю нашу помолвку. Так будет лучше для нас всех. – И, увидев нескрываемую радость его матери, она с презрением произнесла: – Вы радуетесь, не правда ли? Теперь сын удовлетворит ваш выбор! Надеюсь, Деборе, в отличие от меня, удастся разбудить его настолько, что у вас когда-нибудь появятся внуки.
Услышав последние слова, Макгрегоры буквально онемели. Бетти с головы до пят била лихорадочная дрожь, и она уже не понимала, что говорила и что делала.
– Ну, теперь вы довольны? – горько спросила она Симона и побежала по улице.
Слезы ручьем катились по щекам. Она слышала, как Симон сначала что-то кричал, а потом он схватил ее как раз у машины и, открыв дверцу, впихнул в салон. Когда Бетти попыталась выбраться, он с силой вернул ее на сиденье и закрыл дверь.
Они ехали молча, пока через час до девушки не дошло, что это дорога не в Литтл Криг.
– Куда мы едем? – глухо спросила она.
– А как ты думаешь?
На ферму. Симон вез ее в Рок Криг! Ее зазнобило от предчувствия того, что должно случиться. Следует остановить его… сказать что-то, но она оцепенела. От судьбы не уйдешь. Будь что будет.
10
Дорога на ферму неблизкая, но Бетти она вообще показалась вечностью. Девушка лихорадочно перебирала в памяти последние события.
Она была вне себя после скандала с Макгрегорами. Но больше всего ее убивала мысль о том, что Симон оказался тому свидетелем. Что он видел, за какое ничтожество она собиралась выйти замуж. Бенджамин оказался слабаком, у него не хватило духу прекратить разборку, и он предоставил своей матери это право.
При воспоминании о торжествующем злорадстве в глазах миссис Макгрегор Элизабет передернуло. Если бы Бен заговорил, если бы сказал матери, что это касается только их двоих, или, как это ни маловероятно, взял бы Бетти за руку и сказал, что верит ей!..
Никто никогда никому не позволит унижать женщину, которую любит! А ее унизили, и от этой мысли слезы хлынули из глаз Элизабет.
– Бен не стоит ваших слез. Он даже себя не пытался защитить, – хмуро буркнул Симон.
– А как он мог после того, что вы сказали? – возразила Бетти. – Вы хотели, чтобы это случилось, вы поняли…
– Что, что я понял? Что вы для него ничего не значите? Да, я понял это! Если бы вы хоть на минуту задумались, то вам все стало бы ясно давным-давно.
Конечно, она знала все, но не могла признаться в этом.
– Скоро вы будете благодарить меня за это, – резко добавил он.
– Скоро? – жалобно всхлипнула Элизабет. – А что я должна делать все это время? Как, по-вашему, я буду себя чувствовать, зная, что все сплетничают о том, как меня бросил жених, потому что я стала вашей любовницей?
– Это решается очень просто, – ровным голосом сказал Симон. – Поехали со мной в Аргентину.
Предложение было неожиданным, и она вопросительно посмотрела на спутника, который, казалось, полностью сосредоточился на движении. Он действительно сказал это или ей померещилось?
– Это отвлечет тебя… посмотришь мир, – продолжал Симон. – Можешь жить у моих родителей. Мама с удовольствием будет заботиться о тебе. К тому же в Санта-Фе много мужчин, которые будут рады помочь тебе забыть жениха.
От этих слов Бетти сникла. Она на мгновение представила себе… Что? Что он предложил ей поехать с ним в Аргентину в качестве жены? Вряд ли, он сам только что все сказал. Просто это предлог для того, чтобы уехать из Америки и начать новую жизнь. При иных обстоятельствах, если бы можно было относиться к Симону просто как к родственнику, она бы с радостью ухватилась за такую возможность. Но учитывая то, как страстно она любит его…
– Нам надо заправиться. – Симон подъехал к бензоколонке.
Элизабет подумала: а не устроить ли скандал, требуя, чтобы ее отвезли домой? Она не могла понять, почему он хочет вернуться на ферму. Возможно, там он будет держать ее заложницей до тех пор, пока она не согласится уехать в Аргентину. Ей показалось, что Симон способен и на это. Достаточно вспомнить, как он безжалостно расстроил ее помолвку.
Слухи о том, что она провела три дня с мужчиной, в ближайшие часы станут достоянием всего города. Миссис Макгрегор постарается так приукрасить и извратить события, что невозможно станет рассказать кому-нибудь правду, люди будут думать, что… они с Симоном – любовники. Бетти покраснела, когда вспомнила, как она заявила о своей девственности. И что на нее нашло в тот момент?
Симон возвращался к машине. Ветер беззаботно трепал его густые черные волосы. Он шел быстро и легко, походкой человека, привыкшего к широким просторам.
– Я позвонил твоим родителям и сообщил о том, что произошло, – сказал он, садясь за руль.
– Вы сделали… что? А вы сказали, что похитили меня? – иронично осведомилась она.
– У нас с тобой остались незаконченные дела на ферме, – тихо произнес Симон.
Больше он ни проронил ни слова. Вскоре они оставили позади шумную трассу и стали взбираться по проселочной дороге вверх, к лесистым холмам, продуваемым порывистым ветром. Снег уже стаял, оставшись лежать лишь на вершинах гор.
Симон въехал во двор и припарковал машину так уверенно, будто всю жизнь прожил в этом доме. Он открыл девушке дверцу.
Бетти выбралась наружу. Холодный ветер тут же налетел на нее, и она поежилась: тонкий плащ, как и туфли на шпильках, явно не подходили для горной прогулки. Каблуки то и дело цеплялись за что-то, и ей пришлось идти на цыпочках, как балерине. Бетти чуть не упала и вскрикнула.
– Дурацкие туфли, – прорычал Симон и, подняв ее на руки, понес к дому. – Какого черта ты вырядилась?
– Потому что, если вы помните, я собиралась на ланч к будущей свекрови… несостоявшейся свекрови, – уточнила Бетти.
В доме было прохладно, и она обхватила себя руками, стараясь согреться.
– Я разожгу плиту. – Симон вышел во двор.
Девушка наблюдала за всем с полным безразличием: ужасная сцена у Макгрегоров словно забрала у нее всю энергию. И вместо того чтобы диктовать свою волю… Нет, это слишком тяжело, легче покориться желаниям другого человека.
Симон вернулся с охапкой поленьев и стал разводить огонь: его сильные руки умело взялись за дело, и дрова скоро запылали. Веселые язычки пламени заиграли в окнах.
– Думаю, теперь мы не замерзнем.
– Вы не хотите разжечь камин в спальне? – равнодушно спросила Бетти.
– Вы желаете, чтобы я сделал это? – Он пристально посмотрел ей в глаза.
Что-то екнуло в груди, навевая приятные воспоминания, но Бетти была так опустошена, что не придала этому значения. Безразлично пожав плечами, девушка подошла к окну.
– С каких это пор для вас важно, что хочу я? – поинтересовалась Бетти.
Симон приблизился к ней. В стекле окна она видела, как он поднял руки, собираясь обнять ее, и неожиданно опустил. Бетти не знала, радоваться или огорчаться.
– Ты винишь меня в том, что расстроилась помолвка.
– Уж не собираетесь ли вы сказать, что не планировали заранее всего этого? Вы и мой братец? – невесело усмехнулась она.
– Это было сделано для твоего блага, девочка. – Симон даже не пытался отрицать что-либо.
– Моего блага?! – истерично вскричала девушка. – Неужели? Унижение, которое я испытала, услышав от его матери, что я… шлюха. Вы понимаете, что наделали?
Элизабет отвернулась, дрожа как осиновый лист, затем глубоко вздохнула.
– К вашему сведению, я и без вас решила разорвать помолвку.
Она увидела, как блеснули глаза мужчины, и отступила назад, осторожно следя за ним.
– Теперь вы понимаете, что ваше вмешательство было совсем необязательно. Я заехала как-то к нему в магазин. Там была крошка Дебби. Когда я увидела их вместе, то поняла, что она будет ему лучшей женой, чем я.