-Ну что вы, - улыбнулся Эрик, отчего на его бледном лице заиграли краски. – Ригерон был человеком мягким, уступчивым и совершенно неконфликтным. Если он сталкивался с какой-то проблемой, то предпочитал уходить от нее. Именно поэтому мы не достигли абсолютно никаких результатов, на которые рассчитывало правительство нейтральных земель. Они-то надеялись, что с нашим прибытием в Северные пределы, наладится постоянное и непрерывное сотрудничество, появится отдел, который займется урегулированием конфликтов, вспыхивающих на границах. Но ничего этого не произошло. Мало того, что наемники Валтора продолжали бесчинствовать, разграбляя земли, лежащие за пределами их границ, так еще и поставки мехов и мяса прекратились, потому что не удалось договориться и цене, устраивающей обе стороны.
Эрик замолчал, о чем-то глубоко задумавшись. На его лице заиграли желваки.
-Вы поймите, Ригерон хотел как лучше, он старался, но что сделает человек, совершенно далекий от местных обычаев и привычек? – Блум развел руками. – Ригерон изначально не вписывался в суровую реальность Северных пределов. Он привык к упорядоченности, к бюрократии правительства, к четко поставленным целям, а что тут? Самоуправство, бесчинство, абсолютная анархия!
Сег кивал, боковым зрением наблюдая за тем, как Майя вытянулась струной, заняв стул в самом дальнем углу кабинета. Она вообще не двинулась с того момента, как они вошли, и Сег беспокоился, что ей не удастся подкинуть жука. Если так, ему самому придется надавить на Блума, а это лишит их шанса разговорить человека, который много знал.
- Вы видели Ригерона последним, - сказал Сег, открывая тотализатор и сверяя даты. – Вечером, перед тем, как разойтись по своим спальням. Я прав?
Блум кивнул и громко сглотнул, оттягивая пальцами воротник рубашки. Как только Сег официально представился и сказал, что уполномочен правительством нейтральных земель в секретной миссии Майи, Эрик вел себя, как человек, которому есть, что скрывать.
-Я закрывал кабинет, как обычно делал это на протяжении всего времени, что мы провели в замке. Днем мы с Ригероном выезжали в город по делам, и пришлось задержаться, чтобы привести в порядок документы. Я сейчас и не вспомню, что это были за бумаги, но точно могу вам сказать, что ушел ближе к полуночи. – Блум посмотрел на часы, словно убеждался в том, что не соврал. – Мы столкнулись в коридоре с одной из служанок, Эльвирой, она может подтвердить мои слова.
Эрик отчаянно покраснел, и Сег опустил голову, чтобы скрыть ухмылку.
«Вот откуда чистые и выглаженные рубаки и опрятный вид! У Эрика определенно есть женщина, которая о нем заботится. И кто бы мог подумать?»
Сег снова невольно скосил взгляд на Майю и сам не понял, какой реакции ждет от нее в ответ.
- Мы опросим Эльвиру, спасибо, - сказал он, помечая в бумагах имя служанки. – А пока я хотел бы задать вам последний вопрос. Тотализатор Ригерона Данцлевича не обнаружили при нем. Вы знаете, где он?
-Кто? – тупо переспросил Блум, одергивая рукава и прикрывая манжетами острые выпирающие косточки на запястьях. В его серых глазах читалось непонимание и искреннее недоумение, и Сегу захотелось как следует надавить на Эрика. Уверенность в том, что тотализатор где-то в замке росла, предчувствие же Сега редко его обманывало.
-Тотализатор Данцлевича у вас? – спросил он, глядя прямо в лицо собеседника.
Блум отрицательно покачал головой и зачем-то обернулся, чтобы посмотреть на Майю.
-Нет, конечно, нет! – повысил он нервно голос, и подошел к столу, чтобы открыть ящик. Один, другой, третий. – Ну, что вы такое говорите, в самом деле?
Эрик явно рассердился, захлопнул последний ящик и сел за стол, положив руки и скрестив пальцы. Выглядел он чуть более уверенно, чем в начале разговора.
-Тотализатор – это слишком личная вещь, чтобы давать его кому-то в руки, вы же понимаете, - сказал он тоном, каким объясняют детям неписанные правила. – Ригерон никогда не давал мне свой тотализатор, да, я и не просил его об этом, зачем мне? Если честно, я даже не знал, что после его смерти с этим возникли какие-то проблемы.
Эрик Блум замолчал, а Сег поднялся, давая понять, что разговор закончен. Он, как дзеит, прекрасно умел считывать настроение людей, и понимал, что Блум не врет. Да, он что-то скрывал, но явно не важную улику, которую они с Маей так надеялись обнаружить у него в кабинете. Вернее, он надеялся. Даже жука у отца затребовал, новую и совершенную модель, и теперь жалел, что попросил Майю установить жука в кабинете Блума. Максимум, о чем они узнают, это о том, регулярно Эрик Блум трахает в своем кабинете служанку по имени Эльвира, или это происходит достаточно редко.