- Ты не понимаешь, - прошипел Сег, уверенно шагая к воротам замка. – Я всю голову сломал, пытаясь понять, чем обусловлены поступки членов Круга, а теперь все складывается в более или менее понятную картину. Ты когда-нибудь задумывалась над тем, какие чувства у самого Валтора вызвало появление Ригерона Данцлевича? – спросил он Майю, резко повернув к ней голову и хищно сузив глаза. Еще никогда Майя не видела Сега настолько увлеченным какой-то мыслью, которая ей самой никак не открывалась. Она не понимала, к чему ведет Сег, пожимая плечами.
- Конечно, Валтора разочаровала кандидатура Данцлевича, о чем он и сам нередко упоминал в разговорах со мной еще на самых первых допросах по делу об убийстве, но его можно понять. Валтор стремится отделить Северные пределы от Нейтральных земель. Он хочет снижения пошлины на свои товары и равноправной торговли, а не захвата ресурсов Северных пределов. Чем обусловлено его возмущение? Абсолютно иррациональной работой Ригерона Данцлевича – идейного человека, но бесполезного реформатора, только вот я никак не могу понять, причем тут все-таки Валтор?
-А притом, - Сег на мгновение стиснул челюсти, буквально скрипнув ими. – Что он в сговоре с Сашей Митч и Белым, и старая подшивка, которую ты по счастливой случайности откопала в архивах Дома послушания, это доказывает.
-Боги Вселенной, Сег! – воскликнула Майя, хватая Сега за рукав и останавливаясь прямо посреди заснеженной пустынной улице. – Притормози немного, тебя несет совершенно не в том направлении. Уж насколько я плохой следователь, но даже мне понятно, что на бездоказательной основе не обвиняют в убийстве. И Наввин…
Майя запнулась, а Сег не преминул воспользоваться ее смущением.
- Вот оно! – сердито воскликнул он. - Ты всех считаешь белыми и пушистыми, допуская самую страшную ошибку следователя – излишнее доверие и проявление симпатии к подозреваемым! – сказал Сег, буквально излучая ярость. – Я получил досье на Белого несколько недель назад, но никак не мог подкопаться к дзеиту, настолько досье чистое. Я бы сказал, выдуманное от начала и до конца. В ЦЗГ суровая система наказания, и я склонен верить, что Белого не просто отправили на Варну в качестве политического шпиона, его выслали с Аолы за какой-то серьезный проступок, доверив не самую ответственную роль.
-Ты абсолютно точно ударился головой, - возмущенно сказал Майя, и пар из ее рта вырывался не белыми и пушистыми облачками, а рваными грозовыми тучами, так он сейчас злилась на Сега. – По твоему мнению, члены Круга – это кучка никчемных политиков, которым доверили всего лишь управление огромными территориями Нейтральных земель и всеми слоями Правительства?
Язвительность Майя сейчас достигла своего пика, и она размахивала руками, пытаясь хоть немного успокоиться, а Сегу хоть бы что! Прет, как правительственный экалот, напролом.
- Больше никогда не употребляй по отношению ко мне таких выражений, - грубо ответил ей дзеит, хватая Майю за плечо и сильно ее встряхивая. – Я тебе не комнатная собачонка, способная вилять хвостом по команде хозяина, и я привык доверять своим инстинктам, которые вопили о том, что Валтор совсем не прост. Он воспитывался в Доме Послушания, где вместе с ним рос и кровный брат Ригерона Данцлевича – Демид Воропай. Сложи два и два, Майя.
До кафе они дошли в мрачном молчании, причем оба делали вид, что готовятся к серьезному разбирательству. Майя потирала предплечье, на котором еще чувствовалась железная хватка Сега, а сам дзеит подозрительно притих и косился на девушку недобро, но без прежней угрюмости и апломба.
-Извини меня, - произнес он тихим голосом, открывая перед Майей дверь в кафе. – Не привык, что меня перебивают, при этом уничижительно относясь к моим предположениям. Заметь, правильным.
-Это еще следует доказать, - уже не таким обиженным и злым тоном ответила ему Майя, шагая в теплое просторное помещение, расположенное на первом этаже жилого дома.
Светлые стены и отделка деревом создавала приятное впечатление, а несколько посетителей, которые расположились у барной стойки, добавляли очарования этому месту. Майя сейчас не вынесла бы ни шума, ни «соседей» за столиком напротив, который пустовал. Повесив вещи и отгородив себя таким образом от горожан, решивших скоротать вечер за кружкой горячего грога и карамельного пива, Майя и Сег быстро сделали заказ и снова зашептались, как настоящие заговорщики.
-А теперь послушай меня, - очень серьезно сказал Сег, протянув руку и взяв ладонь Майи в свою. – Демид Воропай учился в Северных пределах, но внезапно его «накрыли» воспоминания о родной семье, и он вернулся в Нейтральные земли и какое-то время жил с матерью и братом, причем, мы оба знаем, что ни сыновьей любви к матери, ни братских чувств к Данцлевичу по словам Террона Оука он не испытывал. Далее, при странных стечениях обстоятельств погибает отец Валтора, который отправил родного сына учиться в Дом Послушания, несмотря на наличие огромного замка и возможности нанять каких угодно профессоров для любимого сына. Но любимым, по всей видимости, Валтор не был, что наталкивает на мысль о ссылке. Его сослали в Дом Послушания, Майя, с глаз долой из сердца вон, а медицинская карта матери Валтора подтвердит, что она несколько раз пыталась зачать, но безрезультатно, а в итоге умерла при родах, так и не явив на свет родную сестру Валтора. Уверен, что Валтор и Демид Воропай сдружились не только на почве неудачных отношений с родными, у них обоих темная душа, Майя.