Как и ньюфаундлендцы, они не сразу освоили ледовую охоту на тюленей, но тем не менее к весне 1768 года дюжина английских китобойцев добыла на «западных» плавучих льдах около 2000 лысунов и хохлачей. Вскоре к разработке этих живых залежей жира подключились немцы, датчане, голландцы и вездесущие норвежцы, которые все вместе добывали там четверть миллиона «скальпов» в год еще задолго до начала XIX века.
Массовое опустошение популяций лысунов и хохлачей, развернувшееся во второй половине XIX века у Ньюфаундленда, сопровождалось аналогичной вакханалией убийств на плавучих льдах у восточного побережья Гренландии. В 1850 году оттуда было отгружено около 400 000 тюленей, а в следующем, 1851 году общая добыча тюленей у Ньюфаундленда и на «западных» плавучих льдах перевалила за миллион особей.
Людская алчность собирала на этих плавучих льдах свою дань как тюленями, так и зверобоями. Весной 1854 года шкипер британского зверобойного судна «Орион» послал своих зверобоев в труднодоступные торосы на добычу тюленей в месте, показавшемся ему залежкой лысунов. «Залежка» обернулась замерзшими трупами семидесяти потерпевших кораблекрушение датских зверобоев, разделивших компанию с сотнями трупов молодых хохлачей, из которых обреченные на смерть датчане пытались соорудить баррикаду, чтобы защититься от жестокого полярного шторма.
Как и на ньюфаундлендском Ледовом Фронте, растущая конкуренция между добытчиками шкур и жира вынуждала постоянно уменьшающихся в числе тюленей плавучих льдов уходить все дальше и дальше под защиту арктического пака до тех пор, пока они не стали почти недосягаемыми даже для самых отчаянных шкиперов. С ростом потерь судов и людей началось падение уровня добычи. На время показалось, что золотой век тюленьего промысла подходит к концу.
Найти выход из этой тупиковой ситуации суждено было именно англичанам. В 1857 году гулльский китобоец «Диана», незадолго до этого оборудованный вспомогательными паровыми двигателями, бесстрашно направился к плавучим льдам, чтобы вернуться оттуда с полными трюмами жира. Попутно ему удалось спасти восемьдесят зверобоев с двух парусных судов, затертых в безветрии льдами и затонувших. Итак, проблема была решена. Каким бы несовершенным и малоэффективным ни был двигатель «Дианы» мощностью в сорок лошадиных сил, вращавший громоздкий чугунный винт, именно он послужил технологическим решением проблемы господства над ледяными полями, куда по следам «Дианы» устремился поток парусных судов, оснащенных вспомогательными паровыми двигателями.
В водах Ньюфаундленда первыми попытали счастья «Кампердаун» и «Полынья» — зверобойно-китобойные суда такого типа, совершившие в 1862 году пробный рейс к Ледовому Фронту. Тогда они добыли всего несколько тюленей в исключительно неблагоприятной ледовой обстановке, когда было раздавлено и затонуло около пятидесяти парусных судов. Паровые суда по крайней мере сумели выбраться из ледового плена, и этот урок не прошел мимо внимания магнатов тюленьего промысла из Сент-Джонса. Окончательно этот урок был усвоен ими после того, как в такой же неблагоприятный сезон в 1864 году были раздавлены льдами еще двадцать шесть ньюфаундлендских зверобойных парусников.
После этого суда с вспомогательным паровым двигателем быстро возглавили промысел и столь же быстро доказали свою высокую эффективность. В течение весны 1871 года восемнадцать из них выгрузили на засаленные причалы Сент-Джонса четверть миллиона «скальпов», доведя общий объем выгруженных в том году «скальпов» за полумиллионную отметку на сумму двенадцать миллионов долларов в нынешней валюте.
К тому времени тюлений промысел уступал только тресковому, занимавшему первое место в экономике Ньюфаундленда. Нередко какое-нибудь паровое судно, обладавшее высокой скоростью хода и способностью плавания во льдах, делало в течение одного весеннего сезона несколько рейсов к Ледовому Фронту: в первый рейс Оно загружалось бельками и взрослыми лысунами; во второй — «синеспинками» и взрослыми лысунами и хохлачами; в третий, а то и четвертый рейсы — линными лысунами. Однажды из трех таких рейсов «Эрик» привез 40 000 тюленей.