(Подходит к Гекубе и, склонившись над нею —)
Старуха,
Встань, бедная! Ну, хоть приподнимись!..
Пауза.
500 Хоть голове-то дай расстаться с пылью...
Гекуба
(не вставая)
Кто не дает покоя и убитым?
Кто б ни был ты, не рушь меня, скорбящей.
Талфибий
Талфибий я. Данайский я глашатай,
А за тобой Агамемноном послан.
Гекуба
(поднимаясь и точно проснувшись)
О лучший друг! Не правда ль, ты принес
Решение ахейское — на гробе
Зарезать и меня? Как хорошо!
О, поспешим! Показывай дорогу.
Талфибий
Нет, женщина. Я здесь — сопровождать
Тебя к твоей покойнице. Ты можешь
Похоронить ее. Атриды с тем
510 Меня прислали и народ ахейский.
Гекуба
Так что же я услышу? Значит, смерть
Отсрочена опять? О вестник бедствий!
(Закрывает лицо руками. Пауза.)
И ты, о дочь оторванная, — смертью
Сиротство ты усилила мое.
(Пауза. Потом Талфибию.)
Но кончили вы как же с ней? Была ль
Хоть жалость в вас? Иль ужас был и злобен?
Хоть горько слышать — все же расскажи.
Талфибий
(не сразу)
Два дара слез над мертвою... Ну что же?
Послу и то награда... Оросят
520 Они лицо опять... И там — я плакал.
Громада сил ахейских у холма
Ахиллова, где дочь твою для жертвы
Готовили, — блистала полнотою.
Пелидов сын, касался руки
Царевниной, на холм ее поставил.
Я, как тебя, теперь их видел. Шли
И юноши отборные за ними,
Чтоб твоего детеныша держать
В минуту содроганий. Следом кубок
Из золота литой и полный царь,
Обеими руками взяв сначала,
Потом одной возносит и отцу
Готовится свершить он возлиянье.
530 Он знаком мне велит призвать народ
К молчанию, а я, в ряды вмешавшись,
Так говорю: «Молчание... молчи,
Ахейский люд... Молчите все...» Толпа
Застыла, как под штилем... Зазвучали
Слова Неоптолема: «О Пелид,
О мой отец, те чары, что приводят
К нам мертвецов, ты не отринь. Явись
Ты девичьей напиться крови чистой;
То войска дар и сына. Ты ж за это
Открой дорогу кораблям, узду
540 От них вручи ахейцам, чтобы легок
Наш был возврат и всем увидеть дом!»
Так вот слова его. А войско кликом
Венчало их.
Тут, взявшись за эфес,
Царь меч извлек сияющий. А свите
Отборной он кивает, чтоб схватила
Она юницу. Ею царский знак
Уловлен был, и речь ее ответом
Была к толпе: «Вы, Аргоса сыны,
Что город мой разрушили! Своею
Я умираю волей. Пусть никто
Меня не держит. Я подставлю горло
Без трепета. Но дайте умереть
550 Свободною, богами заклинаю,
Как и была свободна я. Сойти
Рабынею к теням царевне стыдно».
И смутный гул покрыл слова.
А царь
Агамемнон сказал: «Освободите».
И, царское приявши слово, дочь
Приамова от самого плеча
И по пояс свой пеплос разорвала,
560 Являя грудь прекрасней изваяний.
Потом, к земле склонив колено, так
Сказала нам она отважно: «Вот,
О юноша, вот — грудь моя, коль хочешь
Разить ее, ударь; а если шеи
Возжаждал нож, — мое открыто горло».
И, жалостью объят, Неоптолем,
Невольной волей движимый, дыханью
Ударом быстрым пресекает путь.
Потоком кровь из раны льется. Дева ж —
Последний луч — старается упасть
Пристойно и скрывает, умирая,
570 То, что должно быть тайной для мужей.
Но только вздох последний отдан, мигом
В движенье все приходит: те бегут,
Умершую листами покрывают,
А те костер готовят и еловых
Туда несут вязанки сучьев; если ж
Кто ничего не делает, тому
Со всех сторон кричат: «Лентяй, негодный!
Чего стоишь? Убора ль не припас?
Иди сейчас и дар готовь — почтить
580 Великое, бестрепетное сердце».
Вот, женщина, о дочери твоей
Что говорили там покойной. Если
Между детьми твоих прекрасней нет,
Нет и тебя меж матерей несчастней.
Корифей
Клеймо беды на городе и вас,
Рожденные Приамом, боги выжгли.
Гекуба
О дочь!.. Но сколько ж бед передо мною?
Коснись одной, — глядишь, впилась другая,
А новая к себе влечет... Никак
Не выпустят из очереди сердца...
Страдание твое с ума нейдет —
590 Я не могу не плакать. А ведь как бы
И скорби-то не стихнуть от вестей
Такой прекрасной смерти!
Если нива
С бесплодною землей орошена
И вовремя согрета небом, может
Она родить сторицей. А другие,
И тучные порой, неурожай
Постигнет от погоды. Между смертных
Совсем не то. Порочный только злым
И может быть. А добрый — только добрым:
Несчастия не властны извратить
Природный дар. Ну, а заслуга чья же?
Родивших ли иль тех, кто воспитал?
600 О, воспитанье много значит. Если
Кто обучен прекрасному, того
Не увлечет постыдное: имеет
Он образец в прекрасном.
Но зачем
Ты мечешь, ум, на воздух эти стрелы?