Однако, по нашему мнению, сложившиеся препятствия на пути сближения Наджибуллы и А. Шаха преодолимы, хотя президент же считает, что Масуд сейчас не пойдет ни на какие контакты.
24 августа с. г. на заседании Ставки ВГК советскими военными представителями в РА была предпринята очередная (в течение 1987–1988 гг.) попытка обратить внимание афганского руководства на необходимость незамедлительного разрешения этого важного вопроса. В отношении Ахмад Шаха нужны кардинальные меры, и в первую очередь политические. Наджибулла, соглашаясь, сказал, что действительно, реальной угрозой для режима сейчас является не «Альянс-7», а отряды Ахмад Шаха Масуда.
В то же время он заявил «Товарищи Шеварднадзе Э. А. и Александров В. А. (псевдоним Крючкова В. А. — Примеч. авт.) во время визита в Афганистан в начале этого года ориентировали, что с Ахмад Шахом надо вести переговоры, но если он от них откажется, то его банды необходимо решительно бить». При этом Наджибулла в присутствии министров ВС РА дал понять, что главная роль в решении этого вопроса (то есть бить А. Шаха) должна отводиться 40-й армии. Далее он отметил, что у него (президента) есть достоверные данные о связях А. Шаха с ЦРУ. Учитывая это, продолжал Наджибулла, можно ясно себе представить стратегический замысел А. Шаха: отторгнуть от Афганистана 14 (хотя фактически их 12) северных провинций, запустить туда американцев и поставить Советский Союз перед фактом. Ответил президенту, что ничего исключать нельзя, но затронутую проблему надо изучить (по этим вопросам мною дана информация совпослу тов. Егорычеву Н. Г. и представителю КГБ СССР тов. Ревину В. А.).
На наш взгляд, принятие предложения президента о втягивании 40-й армии в бои с А. Шахом может поставить наши войска в крайне тяжелое положение на втором этапе вывода их из Афганистана. Несомненно, будут дополнительные большие потери и вообще их организованный вывод в установленные сроки может быть сорван. При этом достичь цели — уничтожить именно А. Шаха — невозможно, так как надо точно знать, где он находится, а это исключено — агентурная разведка Афганистана не может справиться с этой задачей уже 8 лет. Кроме того, такие действия наших войск явятся прямым нарушением Женевских соглашений. Этот шаг нанесет трудновосполнимый ущерб престижу Советского Союза, а также вызовет отрицательную реакцию внутри нашей страны… любое их нарушение негативно скажется на авторитете СССР.
…Можно сделать следующие выводы:
Главной опасностью для существующего режима в сложившейся ситуации является внутренняя оппозиция (так называемый «второй эшелон»), а среди всех ее руководителей в первую очередь Ахмад Шах Масуд. Этот вывод не является новым и делается в течение двух последних лет, но политические шаги в отношении этой фигуры остаются неизменными (и даже они часто сползают к военным мерам).
На завершающем этапе и после вывода советских войск следует ожидать, что Ахмад Шах активизирует свои действия по захвату северных провинций. В первую очередь сосредоточит свои усилия на магистрале Кабул — Хайратон.
Время, когда можно было сблизиться с А. Шахом, диктуя ему свои условия, сейчас фактически упущено, и он стал практически неуязвим. Однако возможности установления с ним контактов не исчерпаны. Поэтому афганскому руководству необходимо предлагать ему максимально возможные уступки, идти с ним на любые компромиссы. Он должен знать, что будут удовлетворены все его условия, включая предоставление автономии северным провинциям и т. п.
В перспективе Ахмад Шах может вырасти в крупного политического деятеля, с которым Советскому Союзу, по всей видимости, придется сотрудничать, и нам выгодно иметь его союзником, а не противником.
Учитывая это, советские оперативные службы должны как можно быстрее установить с ним прямые контакты, тем более что, по признанию самого А. Шаха, у него нет к этому особых препятствий.
Начиная с осени 1988 г. афганское руководство, в том числе Наджибулла, наконец поняли, что Масуд среди «второго эшелона» вооруженной оппозиции является фигурой номер один, и выразили готовность предложить ему видный пост в коалиционном правительстве, включая пост министра обороны. Но на все эти предложения Ахмад Шах ответил отказом. Принадлежа к таджикскому меньшинству Афганистана, Масуд понимал, что он вряд ли будет когда-либо пользоваться большим влиянием в столице, которая является оплотом пуштунов.
Занимая своими силами (более 10 тыс. чел.) исключительно выгодное оперативно-стратегическое положение (относительно жизненно важных для страны коммуникации Кабул — Хайратон и главной авиационной базы в Баграме), Масуд был уверен, что при любом развитии событий в Афганистане он сможет захватить ключевые позиции и диктовать свои условия. Реально оценивая складывающуюся ситуацию в результате подписания Женевских соглашений, он не претендовал на ответственные посты в правительстве РА, а в качестве основной задачи рассматривал расширение зоны влияния ИОАП.