50 млн. руб. — за счет сумм, предназначенных для оказания дополнительной безвозмездной военной помощи иностранным государствам.
С учетом того, что по условиям межправительственных соглашений Афганистан традиционно оплачивает лишь 25 % стоимости поставляемого специмущества, этих сумм достаточно для удовлетворения афганской просьбы о поставке вооружения и военной техники на сумму около 1,8 млрд. руб.
Исходя из существующей военно-политической обстановки, представляется, что объем военно-технической помощи Афганистану в 1990 г. может потребоваться на уровне 1989 года и составить около 4 млрд. руб.
В этом случае вопрос о дополнительном финансировании военной помощи целесообразно рассматривать в каждом конкретном случае в установленном порядке.
После подавления выступления халькистов в действиях Наджибуллы и его ближайшего окружения все отчетливее стала прорисовываться линия на отказ от установок Саурской революции и вообще на выработку нового курса. 27–28 июня 1990 г. в Кабуле проходил второй съезд НДПА. Съезд принял новое название НДПА — «Ватан» («Отечество»). Были утверждены новые Устав и Программа партии. Решены организационные вопросы.
Результаты съезда показывали, что руководство партии пыталось найти новые пути выхода из сложившейся ситуации, так как политика национального примирения, которая проводилась в стране, существенных результатов не давала. Оппозиция отвергала все инициативы президента РА и на компромиссы не шла. Нужны были дополнительные кардинальные шаги. Их планировалось предпринять, в том числе и за счет отказа от прежних идеологических установок.
Кого устраивало кровопролитие?
После ухода советских войск из Афганистана в стране мало что изменилось. Столкновения между самими афганцами даже расширились. Гибло все больше людей. Значит, дело-то было не только, а может быть, не столько в присутствии в РА советских войск! Они-то вышли, а война активизировалась!
Видимо, выгодно было кровопролитие тем, кто разбогател на нем и продолжал получать от него дивиденды. На этой войне воспиталось уже целое поколение афганцев, для которых участие в ней стало высокооплачиваемой профессией. Так где же был выход?
Я уже приводили цитату из книги А. Снесарева «Афганистан» (1921 г.): «Пусть мы бедны и у нас льется кровь… это наше внутренне дело, но мы, афганцы, всегда и прежде всего свободны». Очевидно, именно здесь кроется и наиболее рельефно проявляется главная причина возникновения и продолжения войны в Афганистане. Возможно, это и ключ к ее прекращению. Сопротивление явилось противодействием стремлению властей насадить в стране чуждый народу тоталитарный режим и ограничить традиционные свободы. А ведь в этой стране веками существовала своеобразная демократическая система, которая позволила сохраниться нации. Народ с молоком матери впитывал дух свободы и не желал ею поступиться. Провозглашаемые властями под нашим влиянием новые ценности в глазах афганцев не являлись таковыми. У Востока свои пути, свои святыни, всему своя цена, даже свой отсчет времени.
Есть, конечно, и другие причины войны, но эта, по-моему, одна из основных.
Между тем общественно-политическая ситуация в Афганистане оставалась сложной и противоречивой. Было ясно, что, если даже моджахеды и придут к власти, война не окончится, так как оппозиция была сама разобщена, неоднородна и не пользовалась влиянием на всей территории страны (это в конечном счете потом и произошло).
Не случайно ее отряды вели боевые действия не только с правительственным войсками, но и друг с другом. Все большую роль стал играть национальный фактор. Появилась тенденция консолидации сил оппозиции и правительственных войск на национальной основе. На севере страны постепенно в качестве объединяющей силы выдвинулся антипуштунизм.
В то же время отсутствие убедительных позитивных результатов в осуществлении объявленной политики национального примирения и поиске путей вывода страны из затянувшегося кризиса оказывало ощутимое влияние на положение в республике. В партии «Отечество» сложилась ситуация, когда многие партийцы практически перестали верить в возможность достижения реального национального примирения. Они высказывали сомнения в правильности избранного курса на достижение компромиссов с оппозицией и неуверенность в необходимости предпринимаемых уступок. Продолжалось снижение авторитета партии и ее влияния среди населения.