— Ну, — заметил Тамм, — это проясняет историю с туфлей и теорию отравленной груши. Сулема, а?.. Мне кажется… Давайте поднимемся в лабораторию.
Друри Лейн промолчал. Трое мужчин, не допив кофе, вышли из столовой. В дверях они столкнулись с мрачной миссис Арбакл, держащей поднос, на котором стоял стакан с густой желтой жидкостью. Лейн посмотрел на часы — было ровно половина третьего.
По пути наверх Лейн взял у инспектора рапорт, внимательно прочитал его и вернул без комментариев.
На спальном этаже было тихо. На миг они задержались на лестничной площадке. Потом дверь комнаты мисс Смит открылась, и сиделка шагнула в коридор, ведя за собой Луизу Кэмпион. Несмотря на трагедию и нарушение порядка, обычай сохранялся — глухая, немая и слепая женщина, пройдя мимо троих мужчин, направилась в столовую за ежедневной порцией эгнога. Капитан Триветт и доктор Мерриэм уже давно ушли. Массивная фигура детектива Мошера прислонилась к наружной стороне стенного шкафа комнаты смерти. Спокойно покуривая, Мошер не упускал из виду двери, ведущие во все комнаты на этаже.
— Пинк! — рявкнул инспектор.
Детектив Пинкуссон взбежал по ступенькам.
— Вы и Мошер дежурите на этом этаже, ясно? Сменяйте друг друга. Никто не должен входить в спальню старой леди. Если таких попыток не будет, никого не беспокойте — просто смотрите в оба.
Пинкуссон кивнул и спустился по лестнице.
Порывшись в жилетном кармане, инспектор достал ключ от лаборатории Йорка Хэттера, который он обнаружил среди вещей убитой женщины. Он задумчиво взвесил его в руке, затем направился к двери лаборатории. Бруно и Лейн последовали за ним.
Тамм не сразу отпер дверь. Вместо этого он присел на корточки и заглянул в замочную скважину. Что-то буркнув, он вынул из еще одного кармана тонкий проволочный зонд, просунул его в скважину и начал делать вращательные движения. Наконец удовлетворившись, он вытащил зонд и обследовал его. Зонд был чистым.
Поднявшись, инспектор спрятал зонд.
— Странно, — озадаченно произнес он. — Я не сомневался, что мы найдем в замке следы воска. Это бы подтвердило теорию, что кто-то сделал восковой отпечаток замочной скважины и изготовил дубликат ключа. Но воска здесь нет.
— Не столь важно! — встрепенулся Бруно. — Либо после снятия воскового отпечатка скважину почистили, либо отравитель позаимствовал на время ключ миссис Хэттер, сделал дубликат и потихоньку вернул оригинал. Теперь мы этого уже никогда не узнаем.
— Рассуждения нас ни к чему не приведут, инспектор, — нетерпеливо вмешался Друри Лейн. — Откройте дверь.
Тамм вставил в замок ключ — он подходил идеально, но поворачивался с трудом, потому что механизм заржавел, словно им давно не пользовались. Смахнув каплю пота с кончика носа, инспектор со скрипом повернул ключ. Послышался щелчок, и Тамм, ухватившись за ручку, толкнул дверь. Она, как и замок, протестующе скрипнула — петли тоже заржавели.
Когда дверь открылась, Лейн положил руку на локоть инспектора.
— Ну? — проворчал Тамм.
Лейн указал на деревянный пол за порогом. Его покрывал ровный слой пыли. Наклонившись, актер провел пальцем по полу.
— Нет никаких признаков того, что ваш мародер пользовался этим входом, инспектор, — сказал он. — Слой пыли нетронут, и, судя по толщине, он скопился за много недель.
— То же самое я видел два месяца назад, — отозвался Тамм, — хотя пыли было не так много. Преступник не мог перепрыгнуть через нее — пыль занимает добрых шесть футов. Странно!
Они стояли в дверях и осматривали комнату, не входя в нее. Как сказал инспектор, по обширному участку перед дверью не ступала ничья нога — пыль покрывала его, как серовато-коричневый бархат. Но футах в шести от двери слой пыли становился неровным — в нем виднелись следы ног. Все они были стертыми, как будто ступавший старался не оставлять ни одного отпечатка, поддающегося идентификации.
— Чертовски осторожный тип, — заметил Тамм. — Подождите минутку. Я хочу посмотреть, нет ли у столов хотя бы одного отпечатка, который мы могли бы сфотографировать.
Он шагнул в комнату, безжалостно давя ботинками двенадцатого размера девственную пыль, и начал шарить в истоптанном районе. При этом его лицо становилось все мрачнее.
— Просто невероятно! Ни одного четкого следа. Ладно, входите — этому полу уже невозможно повредить.