Лейн, Тамм и Бруно молча наблюдали за сценой. Молодая женщина являла собой воплощенное кокетство, которое ощущалось в каждом ее телодвижении, словно обещающем сексуальные радости. Она хладнокровно использовала смерть матери, чтобы привлечь обоих мужчин ближе к себе и сильнее противопоставить их друг другу. Друри Лейн решил про себя, что этой особы следует остерегаться.
В то же время было очевидно, что Джилл Хэттер испугана. Ее глаза покраснели от бессонницы и страха. Внезапно, как будто впервые осознав присутствие зрителей, она отпустила руки мужчин и начала пудрить нос.
Лица мужчин приобрели чопорное, официальное выражение. Едва ли можно представить менее схожих людей. Честер Бигелоу, семейный поверенный, был солидного роста, но рядом с Джоном Гормли, деловым партнером Конрада Хэттера, он выглядел тщедушным. Бигелоу был брюнетом, с маленькими усиками и синеватым подбородком; Гормли — блондином, с кое-где видневшейся на спешно выбритом лице рыжеватой щетиной. Движения Бигелоу были быстрыми и решительными, а у Гормли — медленными и тщательными. В лице адвоката ощущались проницательность и даже хитрость, а лицо Гормли было серьезным и печальным. К тому же высокий блондин был минимум на десять лет моложе своего соперника.
— Вы хотели поговорить со мной, инспектор Тамм? — тоненьким голоском спросила Джилл.
— Не сейчас, — отозвался Тамм, — но раз уж вы здесь… Садитесь. — Он представил Джилл, Бигелоу и Гормли окружному прокурору и Друри Лейну. Джилл опустилась на стул, стараясь выглядеть маленькой и беспомощной. Адвокат и брокер предпочли стоять. — Итак, мисс Хэттер, где вы были прошлой ночью?
Джилл медленно повернулась к брокеру:
— Я была с Джоном… мистером Гормли.
— Где именно?
— Мы пошли в театр, а потом на вечеринку.
— В котором часу вы вернулись домой?
— Очень рано, инспектор. В пять утра.
Джон Гормли покраснел, а Честер Бигелоу показал в усмешке маленькие аккуратные зубы.
— Гормли проводил вас домой? А, Гормли?
Брокер начал говорить, но Джилл прервала его:
— Нет, инспектор. Вышло… довольно неловко. — Она застенчиво устремила взгляд на ковер. — Понимаете, к часу ночи я немного опьянела и поссорилась с мистером Гормли — он решил позаботиться о моих моральных устоях…
— Джилл… — Гормли покраснел, как его галстук.
— Мистер Гормли так разозлился, что бросил меня самым свинским образом, — продолжала Джилл. — Я помню только, как пила паршивый джин, общалась с каким-то потным толстяком, а потом бродила по улицам в вечернем платье, распевая во весь голос. Полицейский остановил меня и посадил в машину. Такой приятный молодой человек — большой, сильный, с вьющимися каштановыми волосами…
— Я знаю, как выглядит полицейский, — прервал инспектор неуместные излияния. — Продолжайте.
— Домой я вернулась протрезвевшей. Уже рассвело. На площади было так свежо и приятно, инспектор. Я люблю рассветы…
— Не сомневаюсь, что вы видели их неоднократно. Продолжайте, мисс Хэттер. Мы не можем тратить на вас весь день.
Джон Гормли побагровел, стиснул кулаки и зашагал взад-вперед по ковру. Выражение лица Бигелоу было загадочным.
— Это все, инспектор. — Джилл снова опустила взгляд.
— Вот как? — Мускулы Тамма напряглись под рукавами пиджака — он был великолепен в своем презрении. — Ладно, мисс Хэттер. Ответьте на несколько вопросов. Когда вы вернулись, входная дверь была заперта?
— Дайте подумать… Кажется, да. Мне понадобилось несколько минут, чтобы управиться с чертовым ключом!
— Вы видели или слышали что-то необычное, когда шли в свою спальню? Что-нибудь привлекло ваше внимание?
— Нет, инспектор.
— Вы не заметили, была дверь спальни вашей матери открыта или закрыта?
— Закрыта. Я вошла к себе, разделась, плюхнулась на кровать и тут же заснула. Меня разбудила утренняя суматоха.
— Этого достаточно. Теперь вы, Гормли. Куда вы отправились, расставшись с мисс Хэттер в час ночи?
Избегая невинного вопрошающего взгляда Джилл, Гормли пробормотал:
— Я бродил по городу. Вечеринка была на Семьдесят шестой улице, а я живу на углу Седьмой авеню и Пятнадцатой улицы, поэтому пришел домой, когда уже светало.
— Хм… Сколько времени вы и Хэттер были партнерами?
— Три года.
— А как давно вы знаете Хэттеров?
— Со времен колледжа. Мы с Конрадом делили комнату в общежитии, и тогда я познакомился с его семьей.