— Расскажешь? — попросила я.
Девочки закатили глаза. Зула проворчала:
— Избавьте от этой нудятины. Мне академии хватает.
А Боген подмигнул и прошептал:
— Расскажу как-нибудь.
Ужин закончился, и мы вышли на улицу. Девочки далеко убежали, а мы спокойно тащились по дороге в сторону нашего временного пристанища. Боген помолчал, а потом спросил:
— Авия, а ты отчётливо помнишь свою мать?
— Ну да. Она была кухаркой при дворе.
— Я не про это.
Я резко остановилась и посмотрела на него.
— Я знаю про что ты. Боген мне было всего шесть лет, когда пало королевство. Среди нападавших находилось много могущественных магов, драконов и асуров. Они внезапно ворвались к нам как саранча. Никого не жалели. Я сидела под лестницей и смотрела, как гибли мои знакомые. Видела, как убили мою няню. Женщине было всего ничего. Молодая девушка. Ее отец взял из соседней деревни. А горничную мамы изнасиловал асур прямо на моих глазах. Я видела из своего закутка, качается ее рука. Потом все горело. Меня нашли и вытащили на площадь. Там на высоком постаменте, где король обычно произносил речи, лежали тела отца с отрубленной головой, и матери с распоротым животом. У меня в детстве были чёрные волосы. В тот день я поседела, а глаза стали серыми. А потом тащили по дорогам до столицы. От напряжения, постоянного недоедания и безжалостного солнца моя светлая кожа стала черной как головешка. На маленькую девочку никто не особо обращал внимания, а приехав в столицу, я заболела. Лекарь сказал, что проще убить. А кухарка ухаживала и вытащила меня с того света.
— А что с тобой случилось? Какую болезнь ты подхватила?
— Я не знаю. Боген, мне было всего шесть лет. Да и считали меня все дочерью служанки. Кто станет возиться с ней.
— А какой была твоя мама?
Я нахмурилась.
— Зачем это тебе?
— Ответь на вопрос. У меня есть кое-какие соображения.
— Мама была невысокого роста с черными волосами и серыми глазами.
— Авия, я не хочу тебя пугать, но, скорее всего, Арледж прав. Он имеет кровь оборотней. А они необычайно чувствительны к наследию вампиров. У них свои терки были. И еще твои клыки слегка вытянуты.
— Боген, что ты от меня хочешь?
— Истину.
Я возмутилась. Что он хочет? Какую правду я должна ему сказать?
— Какую? Мне было всего шесть лет. Я видела только одно мои родители любят друг друга. Отец водил мать к нашему фонтану. В парке росли удивительные цветы. А маги и правители решили разрушить наш маленький мир. В полтора года у меня появился дар огня. Как я понимаю теперь, они хотели полностью уничтожить королевскую семью, но у меня проявился дар. И маги решили прибрать талантливую девочку к рукам. Женщину, что приезжала в королевство в качестве наемника, звали Даврин. Я поняла, они узнали, что у меня дар потомка бога и решили оставить в живых, только когда напали на королевство. А я еще этого не знала. А потом убили нашего чародея. И ему на смену приехала женщина. Маг и поставила мне блокиратор. Как ее звали и как она выглядела, не помню. Прожила она там всего ничего. Тогда меня дама не интересовала. А теперь все объясни, зачем ты это спрашиваешь.
— Погоди. Еще один вопрос?
— У твоей мамы не было небольшой родинки на щеке?
Я сосредоточилась и безуспешно попыталась восстановить в памяти ее образ. Но всплывал только вид разбитого тела. Боген понял меня и прошептал:
— Постарайся Авия. Я понимаю, это очень сложно.
Я сосредоточилась. Вот мама выходит в главный зал. Отец медленно поднимается ей навстречу. Она улыбается и протягивает руку. На маме ослепительно красивое серое бархатное платье в тон ее глазам. Память немного странная вещь. Я сосредоточилась, а потом отрицательно покачала головой:
— Нет. Я не помню такого. А почему ты спрашиваешь?
— У моей мамы тоже были той же черные волосы и серые глаза. Но у нее на щеке имелась родинка в виде стрелы. Пойдем, а то на нас уже косятся.
Я повернулась и пошла следом за ним.
— Не могла это быть твоя мать. Мои родители прожили вместе почти пять лет, прежде чем я появилась. И у меня был старший брат, но он умер в младенчестве. Это получается семнадцать плюс пять лет да ухаживания. Считай сам.
— Ну да. Мне всего восемнадцать. И казнили ее, когда мне было десять.
Мы прогулялись и уже почти добрались до нашего дома, когда до меня дошла одна странность.
— Погоди. Но если оборотень учуял во мне кровь вампиров, а ты подумал, что мы брат с сестрой, то почему он не почувствовал это в тебе.
— Я подумал, что может быть твой отец…
— Нет. Правители королевства в излучине никогда не женились ни инородцах. Я слышала разговор. Подробностей не помню. Но суть его в том, что корона правителя не примет любого в ком есть кровь других народов.
Боген взял меня за руку и сказал:
— Пойдем спать. Завтра рано вставать. А еще надо выработать график поездок.
Я пожала плечами, а потом захотелось спросить, зачем было заводить этот разговор. Боген словно что-то расследовал.
Наши боевики явились почти следом за нами. Они благополучно прибыли усталые и голодные. Пойти в столовую не удосужились. Просто приготовили что-то на кухне. Кевон увидел нас и поржал над нами.
— Никак у нас первая пара. Хотя чему удивляться…
Договорить он не успел. Боген сверкнул черными, как ночь глазами и прошипел:
— Либо ты извиняешься, либо я тебе такое сделаю, что ни один маг не снимет.
Летиция встряла.
— Дуэли тут запрещены. К тому же Кевон, ты перегнул палку. Вся академия знает, что Авия для Богена только сестра. Быстро разошлись по сторонам.
Кевон взглянул на девушку, потом повернулся ко мне и, склонив голову, извинился. Все смотрели на это с любопытством. Наши девочки с решительным осуждением, и только дракон любовался на это с насмешкой и глубочайшим презрением. Но когда он понял, что на него пристально смотрят, тут же обернулся и поднял бровь. Я отвернулась и пошла в свою комнату. Нам еще дневник писать.
Так началась наша практика. С боевиками виделись редко. Они рано вставали и уходили к своим. Эльф пропадал с приставленным куратором. А мы практически всегда находились с Паулой. Работать с ней было интересно. Нас еще не учили основам анализа. А вот Мари и Зула активно помогали Пауле. У девочек уровень знаний выше. Образцы сканировали и записывали основное. Все что только знали и могли вытащить. Она забирала их записи и делала правки. Потом мы упаковывали все в специальные контейнеры. А отчеты в папки. Копии их отправляли магам и в академию. Но третья копия всегда оставалась тут. Карты упаковывались в другие папки и укладывали в шкаф. Это была наша с Богеном работа. Я не жаловалась. Все же это была моя первая работа на благо магического общества. А еще это был первый шаг к свободе.
Работа в поле немного пугала. Все же там я окажусь наедине с боевиками, а репутацию они себе создали на редкость отвратительную. Оставалось надеяться, что тут будут опытные маги и они не станут смеяться над теоретиком. Первым в поле уехал Боген. Я за него волновалась. Все же боевики есть боевики. Целые сутки рядом с этими ребятами испытание не для слабонервных. Я ждала его со страхом. Он все же маг тьмы, а их проклятий все бояться. Снять их если и удается, то с кровью и кожей. Не в прямом смысле, конечно же, но нервов оно вытянет много. А вот я со своим заблокированным даром для них легкая добыча.
Когда он вернулся, я была несказанно этому рада. Образцов они привезли много. Так что весь следующий день нам пришлось разбирать многочисленные находки. Зула, сдвинув брови, склонилась над лупой и выписывала основные данные. Мари готовила к просмотру образцы и проверяла карты. Мы с Богеном собирали результаты и копировали их.
— Паула, — спросила Мари, — а что дала проверка амулетов?
Женщина подняла голову от кристалла и сказала:
— Толком ничего. Амулеты оказались синтетическими. Соединяли в себе темную и кровавую магию. Направлены они были на программирование мага. Толком что-то окончательно выяснить мы не смогли. Заклинание развеяно и затерто. Но каждого трогавшего его проверили несколько раз. Теперь им придется носить на себе специальные маячки. Авия, завтра ты поедешь в рейд. Боевики выезжают с рассветом. Поедете вдоль эльфийского леса. Будьте аккуратны. Там много непонятного. Все гибели магов случились именно в том месте.