Из автомобиля вываливалась компания бритоголовых парней в одинаковых куртках «бомберах» и армейских ботинках, «Rammstein» буквально вырывался из динамиков. Толстозадый драйвер, с трудом отцепившись от баранки, вылез последним; он икал и размашисто двигал челюстями, способными перемолоть не только жвачку.
Парни закурили, прихлёбывая пиво. Толстяк обошёл машину вокруг, покачал грушеподобной головой и снова впихнулся за руль.
Виктор, зыркая из-под нахмуренных бровей, постукивал кулаками в вязаных перчатках, как боксёр перед боем.
Народный немецкий автомобиль соскочил с ограды, и бампер, треснув, отвалился. Столбик наклонился, потревоженная цепь натянулась.
Кувалда металлического рока зависла в наступившей тишине. Ненадолго — громыхнула от яростного захлопывания водительская дверца, и горе-шофёр принялся избивать ни в чём не повинный кусок пластмассы.
Толстяк быстро выдохся, зашёлся в кашле, а когда отдышался, пнул сугроб и что-то вытащил. Рассмотрев, проорал:
— Коммуняки херовы!
«Что-то» было красной звездой. Возомнив себя ниндзя, лысый громила метнул «сюрикен» в стелу. Острые лучи чиркнули по гранитной плите с именами погибших. Посыпались искры. Компания загоготала, расплёскивая пиво.
— Не хватает губной гармошки и «шмайсеров»! — Виктор наклонил вперёд голову и пошёл.
— Не пущу! — Машка даже присела, чтобы удержать его на месте.
Почувствовав «якорь», Виктор остановился, Машка смотрела, как брошенный ребёнок.
— Всё, всё… — он вытер потёкшие слёзки и бережно целовал холодные щёчки и пунцовый носик.
Машка, раскрасневшись, отстранилась и сказала:
— Ну их, придурков! Погнали отрываться, не пропадать же билетам!
Виктор её обнял и напоследок оглянулся. Бритоголовые разделились на две команды и с криками «scheisse!» буцали вместо мяча пивную банку.
― Реальные скины не оскверняют могилы героев, а у этих уродов ещё и шнурки на «мартенсах» белые. ― Виктор сплюнул. ― Нацики фальшивые!
Одинокие снежинки, вылетая из темноты, объединялись, как пчёлы в рой, и петляли между деревьями. Начиналась метель.
Ночной клуб не терпел церемоний: огни прожекторов и лазеры моментально ослепили, музыка накрыла штормовой волной. Ди-джей «Джейсон» дирижировал мачете и виртуозно крутил винил, не снимая уродливой хоккейной маски. Возле барной стойки броско накрашенные девушки демонстрировали декольте пиджачным менеджерам, расслабляющимся после пятидневного ада в офисе.
Улыбчивый официант предложил фирменные напитки и, нависнув над столиком, вкрадчиво сказал, что есть кое-что поинтересней алкоголя.
― Неси «Кровавую Мэри», ― Машка вернула меню, — «кислоты» не надо.
Официант умчался. Машка хихикнула:
― Вить, у тебя такие же испуганные глаза.
Её глаза сияли, а его были печальными и вдруг засверкали — танцующая толпа расступалась перед бритоголовыми.
― Явились, гансы-модники! — процедил Виктор.
Машка поймала ритм музыки и отмахнулась, смакуя через соломинку коктейль.
— Интересно, куда мёртвые могут деться? ― Виктор опустошил залпом свою порцию и рассматривал красные потёки на стенках бокала. ― Не могут же они воскреснуть и просто так уйти?
Ну, вот что ответить?! Зомби бывают в книжках, кино… И «Ходячие мертвецы» вернутся в новом сезоне! Машка еле сдержала улыбку.
― А сам, как думаешь?
― В братской могиле ничего нет…
Очередная страшилка, как в пионерлагере? Ага, сказочка на ночь. Испугай, если сможешь!
― …никаких костей и черепов не было, когда мы восстанавливали просевший фундамент под стелой.
― Не поняла…
― Никто не понял. Ни сейчас, ни тогда. Полицаи и немцы тихо радовались, когда полностью перекопали овраг под дулами автоматов, ведь они там расстреливали комсомольцев и красноармейцев, а для суда нет никаких доказательств. Ни одного трупа!
Машка вздрогнула. Неприятный холодок полз вдоль позвоночника. Виктор продолжал: