Печаль в его взгляде ощутима, и это разбивает мое сердце на миллион кусочков.
— Что происходит?
— Ему нелегко в детском саду. Трудный период адаптации. Он не может приспособиться и поладить со сверстниками. Он застенчивый, замкнутый, а некоторые дети дразнят его. Так что видеть его общающимся... — он делает паузу, чтобы глубоко вдохнуть и успокоить свои эмоции. — Видеть его общающимся с тобой — это действительно очень дорогого стоит.
— Они очень милые ребята. Завтракать с вами одно удовольствие. Тебе не о чем беспокоиться.
— Тогда поторопимся, они почти за столом.
Доктор Монтгомери кладет руку на мою поясницу, позволяя мне идти чуть впереди. От его прикосновения моя кожа покрывается мурашками. Когда мы вчетвером усаживаемся за столом, я оказываюсь зажатой между детьми, и все, что я могу делать, это получать удовольствие и смеяться.
— Итак, что вы будете заказывать? — спрашиваю я, глядя справа налево на обоих детей. В едином порыве они оба отвечают «вафли с шоколадной крошкой».
— Вижу, что вы бывали здесь раньше.
Их маленькие головки одновременно кивают.
— Мы все время приезжаем сюда вместе с дядей Престоном, — заявляет Эйвери, и я поднимаю взгляд, чтобы поймать глаза моего доктора.
— Что будешь ты? — спрашивает он.
— Мне то же самое. А что насчет тебя?
— То же самое. Это мой главный продукт выходного дня
Интересно.
— Это забавно. Последние годы я здесь частый посетитель, но никогда раньше не видела тебя.
Небольшие морщинки появляются на его лбу, зрачки увеличиваются, но он быстро маскирует изменения и улыбается.
— Обычно я бываю здесь немного раньше, чем сегодня, но сегодня я не один... дети.
Приходит официантка, и он заказывает для всех нас знаменитые шоколадные вафли с взбитыми сливками. Когда она уходит, я перевожу внимание обратно на Логана, он сидит по правую сторону от меня и гоняет машинки по столу.
— Кто выигрывает? — спрашиваю его.
— Молния Маккуин, — восклицает он, и волнение в его голосе передается и мне тоже.
— Конечно, он.
— Так вы, ребятки, живете здесь рядом?
Обращаюсь к Логану, когда задаю этот вопрос, но на самом деле я тайно надеюсь на ответ от дяди. Желание узнать больше об этом человеке всепоглощающее.
— Нет, мы не живем, — отвечает Логан, пока толкает машину назад и вперед так, что маленькие шины оставляют следы на дереве стола. — А вот дядя Престон — да.
Я смотрю вверх.
— Где ты живешь? — он ерзает на стуле, прежде чем ответить.
— Лексингтон и Тридцать пятый.
— О... А я на Тридцать третьей и Третьей.
Он кивает, но не отвечает. Вместо этого он наклоняется через стол, делая для автомобиля защитный барьер, но Логан быстро поворачивает в сторону и продолжает участвовать в гонках.
Я наблюдаю за ним мгновение, смотрю, как солнечный поток, проникающий через окно, отражается от него светом. Я вижу любовь, которая идет от него к детям. Это мужчина, которого я хочу узнать лучше, с которым хотела бы подружиться. Впервые за долгое время мне жаль, что время быстро летит, вместо того, чтобы продлить этот момент. Наше общение не затихает ни на минуту. Дети рассказывают нам все о детском саде, друзьях, маленьких шалостях, в которых они участвуют. Возвращается официантка с нашим завтраком, и стол заполнен звуками радости и еды.
Я поднимаю вилку, цепляю еще один гигантский кусок, на этот раз зачерпнув побольше сливок.
Когда я наслаждаюсь и смакую аромат, слышу вокруг смех, разносящийся веселым звоном.
— Что?
Поднимаю брови, и доктор Монтгомери наклоняется вперед через стол. Время остановилось, а его рука тянется ближе.
— У тебя… — пальцем вытирает мои губы, и эта заминка останавливает мое дыхание. Наши глаза встречаются, и его интенсивный взгляд меня опаляет. Последние капли кислорода покидают мое тело, но потом его голубые глаза расширяются в шоке от понимания того, что он сделал. Его рука резко дергается назад, как будто от ожога.
— У тебя там было... Мне жаль. Я не должен был делать этого, — он запинается.
— Все нормально.
Я пытаюсь вытереть то место сама, но все еще чувствую его прикосновение на своей коже.
— Это было так смешно. Казалось, будто у тебя усы, — смеется Логан, а после к нему присоединяется Эйвери, и довольно скоро напряженность рассеивается, потому что все начинают смеяться. Все еще смеясь, я замечаю, что официантка принесла счет, и я лезу за кошельком, но встречаюсь взглядом с доктором Монтгомери, который качает головой.