был более-менее расчищен, а лебедки закреплены на броне танка. Сервиторы выстроились в очередь, выставив перед собой бугристые руки с лебедками. Их мощные траки и усиленные пласталью спины напряглись, готовые в любой момент выдернуть бронетехнику. Штрафники приютились у задней брони, сжимая в руках корявое и сделанное на коленке оружие ближнего боя. Ремонтники собрались у танка и тихонько переговаривались, планируя отступление. Нужно спешить, потому что тучи могут уйти в любой момент. И тут в полнейшей тишине раздался выстрел! Второй! Третий! А потом звуки настоящей перестрелки раскатились по полю боя, рикошетя от куч ржавого хлама и громыхая над головой. Гаррет даже замер на секунду от такой наглости. - Мародеры вернулись! - охранники поняли, что сохранять радиомолчание не имеет никакого смысла. - Они напали с нескольких сторон! - К бою! Смазку для траков вперед, остальные - огневой контакт! - Гаррет злобно харкнул под ноги и выхватил револьвер. - Суки тупорылые! На что они, блядь, рассчитывают?! Несколько ремонтников выхватили нейроплети и погнали штрафников бегом, чтоб задержать наступающих мародеров и прикрыть атаку остальных. Другие техники достали дробовики, пистолеты и исчезли в укрытиях, готовые к бою. Вскоре на поляну вывалились охранники и подбежали к командиру. - Штрафники их задержат, но ненадолго, - в подтверждении его слов с поля боя донеслись звуки отчаянной рукопашной и редкие выстрелы. - Но нам нужно уходить. - Заводите траки, - после этих слов сервиторы загудели приводами и двинулись вперед. Танк несколько секунд нерушимо стоял, нависая над солдатами словно скала, но вот он двинулся, заскрипев гусеницами. На поляну ворвались мародеры, гнавшие перед собой остатки штрафников. Из укрытий тут же хлопнули первые выстрелы, и один из мародеров рухнул на землю. Он улетел к Золотому Трону на вспышке дробовика, унося с собой изрядное количество картечи и кусок головы, отстреленный кем-то из техников. Гаррет попытался выцелить вожака, но не заметил его и выстрелил в ближайшего к нему мародера. Пуля с хлопком пробила шею, и человек громко захаркал, пытаясь зажать рану рукой. Кровь брызнула в мокрую грязь и быстро смешалась с землей и мазутом. И наконец на поле боя показался здоровяк. Командир заметил, как тот схватил одного из его людей и, отбив в сторону ствол пистолета, рубанул того штык-ножом по лицу. С треском сталь разрубила кость, словно плитка церковного пола хрустнула под ногой еретика. Кровь брызнула на черную форму, глаза выкатились из орбит, и здоровяк откинул труп в сторону. Он сразу заметил Гаррета и кинулся к нему, криво ухмыляясь и сжимая в руке нож. Техник перевел на него револьвер и выстрелил несколько раз - пули взрывали плоть, отрывали куски формы и выбивали из бегущего брызги крови, но всё тщетно. Мародер, не переставая ухмыляться, врезался плечом в Гаррета и сбил того с ног. Техника проехался по грязи и врезался спиной в стальной борт танка, подрагивающий во время движения. Здоровяк уже был тут как тут и схватил Гаррета за шею. Он занес штык-нож для удара, а на лице расцвела еще одна кривая ухмылка. Командир тоже ухмыльнулся, насколько у него это получилось, и резко дернул за темляк, пристегнутый к рукояти револьвера и обмотанный вокруг запястья. Оружие резво прыгнуло в ладонь и ствол уперся в колено мародера. Выстрел хлопнул неслышимо во всеобщей канонаде, пуля выбила кровавый фонтан, быстро смешавшийся с жидкой грязью. А здоровяк с болезненным рычанием упал на раненую ногу и выпустил штык-нож. И именно в этот момент над развернувшейся перестрелкой взлетели в небо осветительные ракеты. - Доволен?! - прорычал Гаррет мародеру и, отбив его руку в сторону, направил оружие противнику в голову. Револьвер сухо треснул, а командир грязно выругался: патроны закончились. Он хотел было подхватить валяющийся где-то в грязи штык-нож, но не смог его разглядеть в коричнево-красном месиве. А потом перестрелка замерла. В небе, высоко над головами дерущихся, летело что-то, издающее пронзительное сухое шуршание. - Мортиры-трехсотки! - Гаррет вскочил на танк и принялся быстро нашаривать люк. - Бригада, в машину! Имперцы быстро кинулись к бронетехнике а бросившихся было следом мародеров и штрафников дружно отогнали залпом дробовиков. А мина, выпущенная неизвестными предателями где-то с той стороны линии фронта, спокойно щелкнула механизмом взвода и с громким хлопком разорвалась на десятки и сотни осколков. Словно неизвестный мифический дракон словил пастью ракету, и на землю просыпались его острые отравленные клыки. Они падали вниз вместе с каплями дождя, насвистывая песню войны и смерти. Осколки забарабанили по броне, с громким чавканьем вгрызались в землю и окружающие людей кучи военного мусора. Упал первый гвардеец, заливая хлещущей из пробитой головы кровью форму солдата. Второй закричал было от боли, схватившись за застрявший в животе осколок, но через миг кусок хорошей оружейной стали раздробил его челюсть. Штрафники и мародеры пытались разбежаться, хоть как-нибудь прикрыться оружием, но над полем взорвалась сначала одна мина, потом вторая и третья. А тех, кто пытался спрятаться в танке, отстреливали сидящие внутри техники. И только через несколько минут обстрел прекратился, а над поляной воцарилась мертвая тишина. Ремонтники медленно выбрались из укрытия и влезли в кровавую чавкающую грязь по самые сапоги. Гаррет огляделся по сторонам и грязно выругался, заметив догорающие остовы сервиторов, изорванные шрапнелью. Он попытался найти хоть какое-нибудь утешение и рассмотреть среди валяющихся на земле трупов тело здоровяка, но и тут его ждало разочарование. - Теперь, сука, бумажки заполнять полночи, - Гаррет заметил торчащий из-под одного из мертвецов оружейный чехол. Он со злостью вытащил сумку мародеров, заляпанную кровью и грязью, и передал ее в руки одного из подчиненных. - Хоть какая-то компенсация. Сержант, подготовьте отчет о потерях, когда вернемся на позиции. Потрепанный отряд быстро выстроился в походную колону и двинулся обратно, тихо шелестя черными плащами. А Гаррет, лишний раз осмотрев все трупы в поисках здоровяка, пошел последним. И прямо перед тем, как техник выбрался с проклятой поляны, кто-то схватил его за сапог. Командир тут же выхватил револьвер, но остановился, увидев всхлипывающего Лео, кое-как выбравшегося из-под ржавых обломков. Он подтянулся к Гаррету, волоча за собой перебитые осколками ноги, оставляющие в грязи два ярко-красных следа. Командир вгляделся в его молодое, едва тронутое щетиной лицо, и хмыкнул. В измазанных грязью пальца пацан держал письмо, точно такое же, как и те, что техник забрал у мертвых танкистов. - Вот... Передай, пожалуйста. Императором молю, пожалуйста! - Лео цеплялся за штаны ремонтника, как за ризу экклезиарха, оказавшись перед лицом всех демонов варпа. - Сестре передай! Только я у нее и остался! Передай! Гаррет несколько секунд смотрел на всхлипывающего и ворочающегося в грязи раненого. - Ты никогда не задумывался, почему у всех есть спасительный карман для письма, а у штрафников нет? - Техник взглянул гвардейцу прямо в глаза. - Потому что тем, кто предал Императора, отказано даже в последнем слове. Револьвер выстрелил с тихим хлопком, и Лео зарылся лицом в грязи. Его письмо - небольшая, засаленная от постоянных перечитываний бумажонка - упала в коричневую кашу. Гаррет скинул руку трупа со штанины и двинулся за своими солдатами. - А еще из-за тебя и твоих товарищей-ублюдков я не смог вытащить танк, - прорычал техник, уходя с поля боя.