- А это разве не перекресток? – растерянно произнесла Верка.
- Нет – ответил я упавшим голосом - Это одна дорога.
Надо признаться, что было в этом повороте нечто подозрительно отрадное для уставших путников. Дорога теперь вела на юг. Прямо в ту сторону, откуда пахло морем. И мы оказались не в силах спорить с дорогой потому, что других дорог поблизости не было.
- Она может снова повернуть на запад – пожав плечами, сказал Семён.
Это казалось правдоподобным.
- И я так думаю – поддержала его Верка.
- Может и повернуть – неуверенно рассудил я – А может и не повернуть.
- Но не ехать же нам вперед по этой чертовой пустыне!? – призывая к здравому смыслу, воскликнула Верка.
- Тут я соглашусь – вздохнул я – Съезжать с шоссе нам нельзя.
- Это точно – согласился Семен – Заблудимся и привет.
Теперь, когда южный ветер дул прямо в лоб, вкус морской влаги чувствовался гораздо острее. Тонкие ароматы юга почти физически притягивали к себе. Довольно быстро мы достигли железнодорожного переезда. На рельсах весело отражались солнечные блики. У поднятого полосатого шлагбаума стояла низенькая белая будка, в которых обычно сидят смотрители путей. С другого края шоссе высился металлический шест с белой табличкой, на которой крупным строгим шрифтом было написано: «Вторая ветка».
- Вторая ветка – вслух прочла Верка, когда мы остановились перед переездом – Интересно, а она что раскручивает?
Мы повернулись взглянуть на Верку, чтобы понять, что она имеет ввиду.
- А что, вам разве не интересно? – ответила она на наши недоуменные лица.
Под нами загромыхал деревянный настил с прорезями для рельс, мы переехали на ту сторону путей.
Как только переезд остался позади, нечто утраченное вернулось на своё место. Во-первых, воздух сделался более легким, подвижным, более прозрачным. Во-вторых, появилась короткая тень. Солнце, наконец, возобновило ход по небосклону. А вместе с этим начало меняться и всё остальное.
Всё чаще встречались можжевеловые деревья, из земли кое-где показывались валуны, обросшие мхом, жухлая выжженная трава наливалась зеленью. Странное дело: после того, как время обрело смысл, мы больше чувствовали себя живыми. Спустя час езды после железнодорожного переезда, на горизонте в бинокль стали просматриваться горы. Наверное, это не были нужные нам горы, но для нас они предстали, как первая земля, увиденная моряками во время многомесячного плавания. Степь отступила, уступая место живописным предгорьям. Шоссе теперь неизменно набирало высоту. Зажелтели тюльпаны в яркой зелени лугов, замелькал белыми лепестками жасмин, и, вдруг, всё вокруг запестрело в цветах. Вот это уже по-настоящему напоминало Рай. Появились первые уступчатые склоны с карликовыми соснами. Западная сторона заслонилась острозубыми скалами , с другой же стороны дороги тянулся провал ущелья, на дальней стороне которого зеленел горный лес. Я помню, как в первый раз увидел горы. Это впечатление такое же яркое, как от впервые увиденного моря. Семен ничего такого раньше не видел, поэтому мы ехали медленно. Величественное великолепие зеленых гор буквально околдовало нас. Единственное шоссе, изгибалось вдоль пологих и крутых склонов, одетых в реликтовые леса, и, несомненно, направлялось к морю.
В окружении непривычных красот, после изнурительной поездки по однообразной степи, наши проблемы со старухой Моритт и поиском третьей ветки как-то сами собой отошли на задний план. Мы словно очнулись от странного сна и вспомнили первоначальную цель путешествия.
А целью этой было море. Как быстро забываются все неприятности, когда ты оказываешься в сказочных местах!
Отраженное тысячью золотых зайчиков, неожиданно, море мелькнуло в разрыве между двумя соседними вершинами на той стороне ущелья, когда мы огибали длинный высокий склон.
- А-а-а...!!! – радостно закричала Верка, вырываясь между сиденьями вперед – Море! Море!
Оно появилось всего на пару секунд, после чего ракурс, подчиненный извилистому шоссе, снова скрыл увиденное.
- Где!? - воскликнул растерянный Семён и завертел головой.
Тут я не на шутку испугался, что мы слетим в обрыв потому, что машина начала вилять в стороны.
- Там! – не обращая внимания на опасность, еще громче закричала Верка, показывая пальцем в сторону зеленых вершин.