Продолжая слушать Веркин голос, я увидел дерево первым. Оно открылось взору после длинного поворота, на открытой, хорошо просматриваемой равнине, слева от шоссе. Примерно в сорока метрах от дерева пролегала грунтовая дорога, которая вела к глухой деревне « Порось». Я напомнил Семёну, что съезд на грунтовку находится чуть дальше, ближе к «Тихой». На какое-то время дерево осталось у нас за спинами, впереди справа мы увидели синий знак указатель «Тихая – 6 км.». У знака Семён снизил скорость до пешего хода и крутым оборотом руля скатил нас на грунтовку. Верка на время перестала говорить и стала вертеть головой во все стороны.
- Что, уже? – удивилась она.
Я показал ей пальцем на дерево. Отсюда, в километре от шоссе невозможно было сказать, растут под деревом искомые цветы или нет.
- Что там за цветы такие? – поинтересовалась Верка, поскольку мы были уже близко.
- Гортензии – уверенно ответил я.
Не представляя себе, как они выглядят, я был убежден, что пойму, какие цветы нужно съесть. Не знаю, знала ли Верка про гортензии, но и она, похоже, чувствовала какое-то непонятное волнение. Её лицо, вдруг, стало задумчивым, несколько раз она оборачивалась на шоссе, провожая глазами проносящиеся со свистом машины.
- Тридцать один километр - констатировал Семён, взглянув на спидометр.
В салон пробрался аромат полевых цветов, по сторонам от нас летали бабочки и пчелы. Шлейф пыли позади на время скрыл шоссе с глаз. Верка заметила, как тут жарко и душно.
- И что-то еще… - задумчиво произнесла она - Тебе не кажется, Стряпков?
- Да нет - пожал плечами я – Ничего не кажется.
Признаюсь, да, было что-то еще, но словами я не мог этого объяснить. Да и лишний раз не хотел никого пугать. Я думаю, Верка говорила о предчувствии, о каком-то метафизическом узнавании этого места. Ведь раз сестра Семёна видела этот сон, то в каком-то смысле мы здесь уже бывали. Я старался не углубляться в подобные мысли. И потом, в записи упоминался чётко лишь один Семён.
По мере приближения дерево всё увеличивалось в размерах. Пока Верка выгоняла из салона большую зеленую муху, дерево выросло в свою натуральную величину. Семён съехал с грунтовки на траву и заглушил мотор. Дальше дорога петляла в сторону опушки леса.
- Какое красивое… - ахнула Верка, глядя на дерево из открытого окошка.
Мы вылезли из машины, каждый присосался к бутылке с водой. В шортах и майках, со стороны, мы были похожи на туристов, отставших от основной группы. Насекомые жужжали со всех сторон. Особо рьяные кровопийцы уже предприняли ряд атак, которые закончились звонкими хлопками по открытой коже.
Дуб рос на небольшом возвышении. Мой взгляд быстро отыскал три пышных синих соцветия на голой вытоптанной почве вокруг дерева. Видели их и Верка с Семеном. В идиллии природы и насекомых мы какое-то время молча любовались почтенным дубом. Затем Семён вздохнул и взглянул на меня глазами, в которых не было моего энтузиазма. Его нежелание идти дальше прозвучало последний раз:
- Может не надо?
- Надо – ответил я, гораздо более твердо – Может, твоя сестра не такая уж и сказочница? Может быть, мы увидим что-то, что потом запомним на всю жизнь?
- О чём это вы толкуете, мальчики? – Верка с недоверием смотрела то на меня, то на Семена.
- Об эксперименте - успокоил я Верку - Как я и говорил. Ты разве не видишь цветов?
- Ладно, – вздохнула Верка – пойдемте есть цветы.
С этими словами она вышла вперед и направилась прямиком к цветочным кустам. Семён, помешкав секунду, пошёл за ней. Я нащупал в кармане компас, достал из бардачка книгу. Затем взглянул на стрелки часов. Было без десяти три.