Она сделала ещё один шаг, не решаясь повернуть назад. И вдруг, словно откликнувшись на её неуверенность, фура резко остановилась. Выхлопной газ вонзился в её лёгкие, заставляя её задохнуться. Она почувствовала, как земля под ногами стала мягкой, словно песок, который медленно поглощал её.
"Тебе нужно решиться", — прозвучал голос в её голове. Это был тот самый голос, который она когда-то слышала, когда только оказалась на этой трассе. Он звучал так знакомо, так властно, что казалось, он был её собственным голосом, но одновременно и не её.
Анна сделала шаг вперёд, почти не осознавая, что её тело уже двигалось по направлению к фуре. Механически она потянула ручку двери. В этот момент мир вокруг неё закружился. Дорога начала исчезать, и она поняла, что эта сцена была последней.
Фура была не просто машиной. Она была воплощением самой трассы. Её ржавый металлический корпус был покрыт вуалью тумана, а внутри неё не было ни водителя, ни пассажиров. Это была пустота, она поглощала всё, что попадало в её зону.
"Ты должна выбрать", — произнес тот же голос, теперь уже словно в её ухе. "Останешься здесь или вернёшься?"
Анна закрыла глаза, поглощённая страхом и отчаянием. Она почувствовала, как её сознание затуманивается, и её разум готов был сдаться, раствориться в этом аду. Но что-то внутри неё зашевелилось — слабая искорка надежды, которая начала гореть ярче.
Она взглянула на свою руку, которая сжала дверную ручку. Она почувствовала, как её пальцы начинают дрожать, но затем уверенность вернулась. Она не могла оставаться здесь. Она не могла стать частью этого мира.
Вдруг дверь фуры открылась, и внутри неё была темнота. Но из этой темноты до неё донёсся чей-то голос — голос, который она знала. Это был Даниил. Его слова были неясными, но она чувствовала, как он был рядом, как будто они были связаны. Её сердце заколотилось.
Она сделала последний шаг. С каждым её движением пространство менялось. Но она уже не чувствовала страха. Всё, что оставалось, это сделать этот один решительный выбор.
Она шагнула в темноту.
Темнота поглотила её целиком, но теперь она не боялась. Чувство пустоты, которое раньше сжигало её изнутри, стало чем-то знакомым. Возможно, она даже научилась воспринимать эту темноту как часть себя, как неотъемлемую часть её путешествия. Она не понимала, как это работает, но чувствовала, что, сделав этот шаг, она вернётся в тот мир, который был её настоящим.
Даниил был рядом. Его присутствие чувствовалось, как воздух вокруг неё — его исчезновение оставило пустоту, но она была уже не такой пугающей. Он был частью её теперь, и что бы ни происходило, они оба были связаны. Она должна была вернуть его, должна была найти способ вырваться из этой ловушки.
Анна сделала ещё один шаг в темноту, и мир вокруг неё стал тускнеть. Казалось, она перемещалась не просто через пространство, но и через времена. Моменты прошлого, обрывки воспоминаний начали всплывать в её сознании. Страх, одиночество, чувство утраты — всё, что она пережила до того, как оказалась на этой дороге, словно сливалось с тем, что происходило сейчас.
"Ты всё ещё здесь", — раздался голос, который теперь казался ей странно знакомым. Это был тот голос, который звал её на протяжении всего пути. "Ты сделала свой выбор. Но не забудь: цена всегда есть."
Анна остановилась. Её сердце забилось сильнее. Она знала, что что-то осталось недосказанным, что что-то важное было упущено. Но что именно? Что она должна была понять? Зачем она здесь, в этой пустоте, в этом месте, где ни времени, ни пространства не было?
"Ты не можешь уйти, если не разорвёшь цепь", — произнёс тот же голос, но теперь он был более отчётливым, почти как её собственный. "Ты должна отказаться от чего-то важного."
Анна почувствовала, как её душу охватывает тревога. Она знала, что если она не примет этот последний выбор, если не сделает решающий шаг, она навсегда останется частью этой реальности. Но как выбрать между тем, что она потеряла, и тем, что ей предстоит потерять?
Внезапно мир вокруг неё заколебался, и из темноты показался силуэт — она узнала его мгновенно. Это был Даниил, но его лицо было как-то искажено. Он был рядом, но одновременно и не был рядом, как иллюзия, которую можно было коснуться, но она не оставляла за собой следов.
"Ты хочешь вернуться, правда?" — спросил он, его голос был тихим, почти прошептанным. "Ты не можешь взять обоих нас."