С Линой Марк больше не пересекался. Даже прогуливаясь по коридорам или в университетском парке, он ни разу не наталкивался на девушку, будто та перемещалась между территориями залов каким-то фантастическим способом. В столовой она тоже не появлялась. Зато её тренер, Игорь, как-то упомянул, что все его ребята в отличной физической форме, что не могло не радовать.
В один из абсолютно обыденных дней, отличающимся только тем, что пришлось задержаться из-за одного бойца, мужчина устало тащился по длинному тёмному коридору, мечтая поскорее добраться домой и принять душ. В медицинском пункте сломался кондиционер, и пришлось весь день медленно и мучительно помирать от духоты. Вот зачем топить так, что приходится охлаждать помещение? Какие растраты энергии! От философских мыслей его отвлёк резкий бит молодёжной музыки. Марк вздрогнул. Разве танцоры не должны заканчивать в восемь часов? Мужчина подошёл к двери и заглянул внутрь, сразу узнавая танцовщицу, замершую в позе посреди зала. Снова резкий бит, заставивший сердце второй раз за пару минут ёкнуть в груди, и Лина поднялась, начав танцевать. Она двигалась резко и пластично одновременно. И очень музыкально. Марк плохо разбирался в современных танцах, но выглядело это очень необычно и ярко. Чёткость, угловатость и приземленность движений сменялась невероятной воздушной волной, будто девушка состояла не из костей и плоти и витала в воздухе. На каждый точный бит приходилось движение. Такт в такт, будто музыка и танец могли сосуществовать только вместе и исключительно одновременно. Доктор не заметил, как практически зашёл в тренировочный зал, переставая прятаться за приоткрытой дверью. Он жадно следил за движениями, впитывал в себя музыку и напряжённо вглядывался в лицо танцующей. Столько эмоций… Пришлось даже убедиться, что это действительно Ангелина. Время потеряло какой-либо смысл. Эгоистично захотелось, чтобы это продолжалось бесконечно. Но случилось то, что должно было случиться ещё парой минут ранее — Лина повернулась так, что не было ни единого шанса остаться в тени. Её глаза испуганно распахнулись, движение сбилось, она еле-еле удержалась на ногах и кинулась в сторону музыкальной установки. Пока она шла в другой конец танцевального зала, Марк про себя заметил, насколько отвратительной казалась музыка без танцовщицы. Щёлкнул выключатель, и в зале наступила тишина. Лина сама подошла к доктору, по пути стирая полотенцем пот с лица и шеи.
— Доктор? Добрый вечер, — поздоровалась девушка, останавливаясь в паре метров от застывшего мужчины. — Пришли отчитать меня или выгнать?
— Я… да. То есть нет, — Марк тряхнул головой, чтобы прогнать недавнее наваждение. — Собирался домой, но услышал музыку и решил проверить. Так как ухожу последним, то и за этаж отвечаю. Уже почти девять, время для тренировок закончилось час назад.
— Да, знаю. Просто хотелось немного позаниматься одной. Танцоров много, сложно урвать себе отдельное время, а заниматься в комнате в общаге жутко неудобно, поставила себе с десяток синяков, — Лина наклонилась и закатила одну штанину, демонстрируя доктору синюшную коленку и пару гематом на икре.
— Когда у тебя день рождения? — неожиданно спросил Марк, не отрывая взгляда от чужой ноги.
— А? — танцовщица отпустила штанину, и та медленно поползла вниз, скрывая увечья.
— Какого числа ты родилась? — повторил доктор, поднимая глаза на покрасневшее лицо. — Подарю тебе наколенники.
— Ах, это. Пятого августа, — Лина хохотнула, и Марк отметил, что ей очень идёт улыбка.
— Обязательно подарю.
— Договорились.
Наступила неловкая тишина. Возможно, Марк должен был повернуться и уйти, но ведь он сам сказал, что ответственный за этаж, а значит есть причина и остаться. Лина о чём-то задумалась, уставившись в стену и закусив нижнюю губу. Пришлось отвернуться, чтобы не залипнуть на это простое, но отчего-то будоражащее кровь действие.
— Я могу остаться ещё на полчаса? — вдруг спросила она.
— Только если полчаса, и я могу подождать тебя здесь, — на автомате ответил травматолог. Получив кивок, он прошёл вглубь зала и уселся на пол, скрещивая ноги по-турецки.