Ничего не помогает. Лежа на полу вижу как по глянцевому кафелю вышагивают его начищенные до блеска туфли. Он садится на корточки передо мной. Братская хватка сжимается ещё сильней. Ощущаю как игла впивается мне в руку. Жаркая жидкость бежит по моей вене. Свет гаснет вокруг. Тьма.
***
Открываю глаза. Опять ночь. Опять та же палата. В памяти быстро восстанавливаются события сегодняшнего дня. Лены больше нет. У меня больше нет невесты. Из глаз сами по себе выбежали слёзы. Они скатываются на подушку, обжигая мне щёки.
Я больше никогда не увижу её! Я так и не успел надышаться ею.
За дверью в коридоре шелест до боли знакомых шагов. Сердце прекращает биться. Смотрю на дверь. Жду. Секунды тянутся вечность. Дверь беззвучно открывается, в комнату врывается свет. В проёме вырисовывается тонкий силуэт.
— Лена?
— Да, любимый, — заходит в палату.
— Ты пришла ко мне?
— Пришла, Димочка, — прикрывает за собой дверь. Мы остаёмся с ней одни.
— А они сказали, что тебя больше нет. Что это не меня сбил тот проклятый КАМАЗ, а тебя.
— Так и есть, милый. Я пришла попрощаться, — Лена склоняется надо мной. Хочу обнять её, но руки снова мне не подчиняются. Не отрываясь смотрю ей в лицо.
— Но я же вижу тебя!
— Меня видишь только ты, котик.
— Господи, неужели это правда?! Я сошел с ума, — я не в состоянии сдержать поток слез.
Леночка проводит ладонью по моей щеке. Я отчетливо ощущаю её прикосновение. Она живая, я её чувствую.
— Любимый, ты не сошел с ума. Ты прсто не смог справиться с утратой меня. Так сказалась на тебе психологическая травма. Я больше не смогу приходить к тебе.
— А как же наши планы на будущее? Наши дети, ипотека, квартира, совместная старость?
— Всё это будет у тебя, но уже не со мной, — проводит рукой по моим волосам. Как же это приятно, и как я не хочу, чтобы все это закончилось.
— Я не хочу с другой, я хочу с тобой.
— Но меня больше нет, любимый. Теперь тебе придётся учиться жить без меня. У тебя получится. Обещаешь?
Отворачиваюсь от нее. Как я могу пообещать ей того, чего сделать не могу. Я пока не имею представления как жить без нее.
— Ты справишься.
— Поцелуй меня на прощание, — тяну голову к Лене. Хочется надышаться ею на последок.
Она касается моих губ. Я отчётливо чувствую ее дыхание, губы, язык. Всё как было раньше. Не могу оторваться от нее, но Лена сама прекращает этот поцелуй.
— Ты должен отпустить меня, любимый. Мне пора идти, — она поднимается с кровати.
Я смотрю на нее и боюсь моргнуть. Жадно оазглядываю лицо Леночки. Стараюсь запомнить каждую черточку, каждый изгиб. Брови-домики, тонкий, прямой нос. Немного узковатые, но такие родные карие глаза. Родинка у носа, родинка на скуле, родинка на шее. Спадающие каштановые локоны до плеч. Она каждый вечер наматывала их на мягкие бигуди.
— Прощай, Дима...
— Не уходи, — молю я. — Неужели всё закончится так? Почему когда ты строишь свои планы на счастье, жизнь в одну секунду переворачивает всё вверх дном? Ты только что ехал на полной скорости в поезде в запланированное будущее, щелчок, и вот ты оказываешься выброшен из состава на полном ходу. Сидишь на земле и не понимаешь куда идти дальше. Я не хочу, чтоб так было!
— Мне пора, всё устроится, будь счастлив, — Лена отходит к двери.
Боюсь моргнуть. Хочу запомнить ее лицо как можно лучше. Она тоже смотрит на меня. Слезы застилают глаза. Быстро моргаю, чтобы прододжить смотреть на мою Леночку. Я сейчас дышу глазами и не могу надышаться на ее лицо.
Неотрывно смотрю на растворяющееся в ночных сумерках светлое лицо своей возлюбленной. Оно становится все более прозрачным. Смаргиваю слёзы, а когда открываю глаза, лицо Елены исчезает во тьме больничной палаты.
Конец